Для меня всё было кончено. Единственное, на что я был способен в данной ситуации — стоять у цветочной арки и представлять, как лицо Райли изменяется. Её волосы темнеют и приобретают русый с золотым отливом оттенок; глаза зеленеют; губы уменьшаются, становясь похожими на маленькое сердечко. Стянутая до максимума талия приобретает естественную ширину, рост и грудь уменьшаются; болезненная худоба и бледность исчезают, наливаясь здоровьем и силой. Я не смотрел на Райли. Я смотрел на ту, что навсегда поселилась в моём сердце, невзирая на обиды, разлуку, невзирая ни на что. Рядом со мной неподвижной горой стоял отец. Он смотрел на сына такими виноватыми глазами, будто это он был зачинщиком всего, что происходило тогда и после. Нет, пап, ты не виноват. И мне сейчас нужно не сочувствие, а строгость и холодность. За этими чувствами я с лёгкостью мог обратиться к матери. Её взгляд источал недовольство собственным сыном, будто я запятнал её репутацию или порушил планы. А возможно, и то и другое.
Райли с матерью замерли напротив нас с отцом. Священник раскрыл на постаменте священное писание. Он с настоящим профессионализмом, то понижая, то повышая голос, зачитывал обет. В конце я должен был дать клятву, снять перчатки, достать розу из нагрудного кармана, уколоть шипом палец себе и невесте. Наша кровь должна оросить вино вечности, что стояло в кубках на медном подносе. Далее шёл поцелуй.
Судьба, дай мне сил!
Пальцами я теребил гладкую ножку цветка. Когда настала пора вынимать его из петлицы, я едва не уронил розу на пол. Принцесса произносила клятву, а я стоял и молчал. Когда наступил момент мне держать слово, заученные до автоматизма слова вылетели из головы, помахав на прощание рукой. За спиной принцессы стоял суфлёр. Он держал карточки со словами, но я никак не мог сосредоточиться и прочесть начертанное. Молчание затянулось. Отец слегка пихнул меня сзади, призывая к действию. Я сделал глубокий вдох, чтобы сосредоточиться. Я поднял опущенные глаза и застыл. Ангел, стоящий у арки, сжимал в руках цветок. Это была ромашка.
— Алекс, — шевеля уголком рта, вновь поторопил отец. Райли была на взводе. Она готова была влепить оплеуху нерадивому женишку. Не знаю, что её сдерживало.
Я посмотрел на розу, что сжимала вспотевшая рука, затем на ромашку. В гробовой тишине до ушей донеслось «кап». Ладонь кровоточила, шипы выполнили своё предназначение раньше времени. Внезапно мои мышцы расслабились, и из уст вырвался смешок облегчения.
— Ты чего хихикаешь? Как только я стану королевой, необходимость в тебе отпадёт. Заголовки газет будут буквально кричать: бедная юная королева становится вдовой спустя месяц после свадьбы. Какое горе! — сказала Райли максимально тихо, чтобы никто кроме меня её не услышал.
— Не хочу тебя огорчать, моя дорогая, — большим пальцем я сломал ножку цветка, — но королевой ты не станешь. Уж лучше я навсегда останусь в одиночестве, чем женюсь на той, которую не люблю.
Я бросил цветок в толпу. Роза угодила в пылающую свечу и занялась пламенем. Воцарилась паника. Разразился пожар.
***
Гости вскочили со своих мест и бросились к выходу. Вслед за розой и одной свечкой вспыхнули ковёр из лепестков и остальные светочи. Храм постепенно превращался в преисподнюю. Я поспешил покинуть задымленный зал, но по приказу матери меня задержала охрана. Она скрутила мне руки за спиной и подвела к подносу с кубками.
Райли уколола палец шпилькой для волос и выдавила каплю крови в кубок.
— Ты считаешь, что вправе рушить мои планы, сынок? — спросила Луизиана, подошедшая сзади, чтобы собрать мою кровь, вытекающую из порезанной ладони, — Ошибаешься.
— Матушка! Так ты с ними заодно?
— Конечно, мойдорогойлюбимый сын. По-твоему, для чего я растила тебя все эти годы? Ответ прост: ради сегодняшнего дня.
Я осмотрелся в поисках отца.
— Ищешь Ричарда? Он не придёт на помощь. Его уже увели мои люди.
— Что ты сделала с ним?!
— Ничего. Просто отстранила от дел, чтобы он не мешался под ногами. Мне безразлична твоя судьба, Алекс, но своего мужа я люблю.
— Чего ты с ним сюсюкаешься, Луизиана? Пора завершить обряд, пока пожар не поглотил нас! — крикнула Аспида.
Райли поднесла кубок ко рту и пригубила вино вечности. Второй кубок она приставила к моим губам. Я с силой их сжал. Красная жидкость потекла по подбородку, испортив ещё один мундир. Райли отстранилась — нельзя терять драгоценную жидкость. Стражник поднёс пику к чувствительному боку. От резкого неожиданного укола я не сдержался и разомкнул челюсти. Принцесса была наготове. Холодный, как лёд, металл коснулся горячих губ. Я видел, как вино волнами бьётся о стенки сосуда, словно штормящее море. Первая капля коснулась моего языка и обожгла его. А затем кубок отлетел к алтарю и со звоном покатился по каменному полу.
Головы машинально развернулись в сторону выхода. Там, посреди языков пламени, застыла с воинственным видом прекрасная рыжеволосая женщина. В руках она сжимала заряжённую рогатку.
— Здравствуй, Офелия, — ледяным тоном поприветствовала новоприбывшую Луизиана, — Что ты здесь делаешь? Разве я не приказала тебе никогда больше не ступать на священную землю Альянса, после того, как ты предала нас?
— Я предала? Ошибаешься, сестрёнка, настоящим предателем всегда была ты!
— Это не я бросила своего сына на произвол судьбы, ушла от мужа и умчалась на крыльях любви с мужчиной, который снимает таких, как ты на ночь.
Офелия вспыхнула. Сжав кулаки, она поднялась по ступенькам и вплотную приблизилась к Луизиане. Та не дрогнула. Она держалась гордо и непоколебимо. Настоящая снежная королева.
— Не смей делать вид, сестрица, что ты здесь не причем. Что ты не была в заговоре с ними! — Офелия указала пальцем на Аспиду и Райли, — Не пытайся разыгрывать дешёвый спектакль перед Алексом, которого ты и сыном то никогда не считала!
— Я не собираюсь ничего разыгрывать, дорогая. На наше совершеннолетие происходило распределение по королевствам. Я вышла замуж за Ричарда, ты же сбежала с этим проходимцем Лиамом, ослушавшись королевы. Родила своего чудесного сыночка Райана, а потом тебе вновь захотелось приключений! Я слишком долго прожила на Альянсе, чтобы начать ценить супружескую верность. Ты не оправдала доверия ни нашей мачехи, — Луизиана кивнула в сторону Аспиды, — ни моего.
Офелия отступила.
— Похоже, ты действительно не знаешь…Того, насколько ловко тобой манипулирует эта женщина…
— О чём ты вещаешь, гадкая девчонка? — подала голос змееподобная Аспида. В этот самый миг её зрачки сузились, а радужка пожелтела. На мгновение я был уверен, что когда она заговорит, из безгубого рта высунется раздвоенный язык.
— Об этом! — Офелия вскинула руку с небольшим флакончиком, — Уверена, моего племянника сегодня должна была постигнуть та же участь. Чары любовного зелья.
Я с недоверием покосился на отлетевший кубок, из которого, точно кровь вытекало вино.
— Всё это шоу, мачеха, ты утроила из-за того, что сначала я ослушалась, а затем вернулась и предъявила законные права на трон? Ты решила убить сразу двух зайцев, так? Запятнать мою честь и избавиться от конкурентки.
Аспида выпустила когти и бросилась на Офелию. Та ловко увернулась.
— Пойми, власть не захватить силой. За правителем должен пойти народ, — обратилась Офелия сразу к двоим: потрясённой Райли и её разъярённой матери, — Вряд ли огнерозовцы сказали тебе, Аспида, спасибо за ту жуткую моду, что ты ввела. Пластические операции — прошлый век! Сейчас в тренде естественная красота!
Мать Райана юркнула за колонну, Аспида промахнулась и сломала ноготь.
— Скажи честно, это всё из-за твоей неудачной операции по коррекции губ? — Офелия осторожно выглянула из укрытия.
Огонь начал пожирать цветочную арку у алтаря. Деревянная опора почернела, и композиция начала крениться. Охранники в испуге отпрянули. Я воспользовался моментом и вырвался.
— Зачем, зачем вы всё это устроили? Мама, для чего тебе нужна была эта свадьба?
Дым застилал обзор. Но по тому, что вопрос остался без ответа, я догадался, что матери и след простыл.