— Вы где ночуете? — спросил нас Венгеров. — До поезда остается еще часов шесть, и я предложил бы вам посидеть и поспать у моего урядника, у которого я постоянно останавливаюсь, когда приезжаю в эти края. Можно, конечно, сделать это и на станции Мысовой, но там вряд ли будет свободное место. А кстати, я не был здесь уже дней семь и возможно, что мы узнаем про какой-нибудь интересный случай.
Он помолчал и добавил:
— Да и вообще, отчего бы вам не познакомиться с нашим диким краем? Предприняли бы для развлечения несколько недалеких экскурсий, посмотрели бы на тайгу… А?
Холмс взглянул на меня и улыбнулся.
— А что вы думаете, дорогой Ватсон? Ведь предложение заманчивое и вряд ли нам удастся найти другой подобный случай!
— Ну, что же! — ответил я. — Вы ведь знаете, что я никогда не отказываюсь от экскурсий, в особенности с вами!
— Значит, по рукам?
— По рукам!
Это решение донельзя обрадовало Венгерова. Лишь только с парохода спустили трап, он побежал на пристань.
Станция Мысовая представляла из себя нечто вроде поселка.
В это время работы по Кругобайкальской дороге были в самом разгаре, и на Мысовой сосредоточивались некоторые мастерские, склады и жило много рабочих и инженеров.
Пройдя в сопровождении носильщиков в конец поселка, мы вошли в небольшой домик, где помещался урядник.
Он был дома и встретил нас на пороге, вытянувшись перед Венгеровым, словно струна.
— Здорово, Карпов! — поздоровался уездный начальник.
— Здравья желаю, вашскобродь! — гаркнул тот.
— Все благополучно?
— Так точно, все благополучно, вашскобродь! Только вот Варнавка бежал!
— Тьфу! — неистово плюнул Венгеров. — Что же ты, дурак, орешь, что все обстоит благополучно?!
Урядник сконфузился.
— Так что я хотел доложить… — начал было он, но Венгеров перебил его, обернувшись к Холмсу:
— Вот-с! Не успел выйти на берег, а сюрприз уже готов!
Он сокрушенно покачал головой и добавил:
— Да еще какой!
— Большая птица? — спросил Холмс.
— Разбойник из разбойников! Это бич всего населения, гроза всей тайги! Он раз девять бегал уже с каторги и каждый раз обозначал свой путь самыми ужасными следами!
— Это интересно! — проговорил Холмс с живостью. — Расскажите мне про него подробнее.
— Эх, если бы вы взялись за него, пока он не успел еще перерезать душ двадцать народу! — вздохнул Венгеров.
Холмс улыбнулся.
— А вот сумейте заинтересовать меня! Быть может, тогда я и задержусь здесь немного, — ответил Холмс. — Я люблю приключения, но люблю их тогда, когда они интересны и есть из-за кого поработать.
— Ну, в таком случае вы останетесь наверняка! Я за это ручаюсь! — весело воскликнул Венгеров. — Карпов, поставь-ка самоварчик.
— Слушаю, вашскобродь! — отозвался урядник.
— Так вы хотите узнать, что за субъект этот Варнавка? Извольте — я расскажу! — заговорил Венгеров. — Сейчас ему лет сорок восемь, а попал он на каторгу двадцати пяти лет. Настоящее его имя и звание: крестьянин тульского уезда Василий Иванович Беркун. Этот субъект с детства отличался своими ужасными инстинктами и на каторгу попал за то, что ни с того ни с сего зарезал своего старого дядю, единственно для того, чтобы посмотреть, как умирают люди под ножом.
— Это было его признание?
— Вообразите — да! Он так и заявил на суде: любопытно, дескать, было посмотреть: как так режут человека.
— Но ведь это больной человек!
— Вероятно, урод! На каторге он пробыл около двух лет и бежал, убив часового, и скрылся с его ружьем. После его побега немедленно начались убийства самого нелепого свойства. Подозревали, что это дело рук Варнавки, но поймать его никак не могли, и он благополучно добрался до своего уезда. Там он вырезал две семьи с целью грабежа и убил девушку, изнасиловав ее в лесу, куда она пошла за грибами. Благодаря последнему убийству на лес сделана была облава, и Варнавка был схвачен. Суд присудил его к бессрочной каторге, и нам прислали его обратно.
— И он снова бежал?
— Конечно! Разве его мыслимо удержать? Он бежал через семь месяцев, но на этот раз был пойман скоро. Он питал злобу против одного лесника, живущего недалеко от Иркутска, и, желая прикончить с ним, сам налетел на его пулю и был доставлен к нам тяжело раненным.
— В какое место?
— В левое предплечье навылет. С тех пор он бегал еще семь раз и так наловчился удирать, что совершал несколько побегов буквально через несколько дней после того, как его доставляли на каторгу. Лесника он поклялся уничтожить во что бы то ни стало…