— А ну-ка, ребята, пошарьте! — скомандовал офицер.
Команда рассыпалась по всей заимке.
Солдаты обыскали дом, кухню, чердаки и все постройки, за исключением ледника и сарая, на дверях которых висели замки.
— Нету, ваше благородие! — отрапортовал спустя некоторое время унтер-офицер.
— В таком случае — скорее вперед! — крикнул офицер. — В цепь! Рассыпайся, да гляди хорошенько в кусты! Он не уйдет далеко!
Солдаты рассыпались и бегом пустились вперед, ныряя в кустах.
Скоро они исчезли в тайге.
Прошло часа три.
Собаки снова залаяли.
Это возвращались назад после бесплодных поисков солдаты.
От усталости они еле передвигали ноги.
Когда офицер проходил мимо меня, он сказал:
— Да, этот мерзавец недаром получил прозвище Мухи!
— Так это был знаменитый Муха? — спросил я с деланным испугом.
— Он! — ответил офицер, безнадежно махнув рукой.
Они прошли мимо, все еще зорко всматриваясь в кусты, и скоро исчезли из виду.
Я отворил ледник и выпустил Муху.
Он вылез оттуда радостный, с блестящими глазами и протянул мне свою лапу, похожую на кузнечный молот.
— Спасибо! Я все слышал! — произнес он весело. — Ну, так вот тебе за это последний сказ Мухи: от этого времени тебя никто не тронет, потому если тронет, — так не быть ему живому! Так и закажу нашим! Живи спокойно, разве только одной «шпанки» опасайся.
И он так потряс мне руку, что чуть не выломал кости.
— Сослужи, барин, последнюю службу, — произнес он после короткого молчания. — Дай мне краюшку хлеба и двугривенничек.
Я вынес ему каравай и рубль.
Он взял их с достоинством, словно получил от меня долг, сунул рубль в карман, а каравай под мышку и кивнул мне головой.
— Еще раз спасибо! Не поминай лихом!
И с этими словами он исчез навсегда из моих глаз.
Рассказчик умолк.
— Ну, и что же? — полюбопытствовал кто-то. — Исполнилось ли обещание Мухи?
— О, да! — ответил Киселев. — До моего знакомства с Мухой на меня было произведено несколько покушений, конечно, с целью ограбления. Но после этого случая никто не делал мне никакого зла.
— А Муха остался на воле? — полюбопытствовал Холмс.
— С тех пор его еще не удалось поймать, — ответил Киселев. — Власти даже знают, где он действует, но сделать с ним ничего не могут.
— Гм… странно! — усмехнулся Холмс. — Где же он действует?
— Скоро мы будем проезжать мимо того места.
— Вот как?
— Да. Это недалеко от ряда почтовых станций на берегу Амура. Эти станции стоят на вьючной тропе и известны под названием «Семи смертных грехов».
— Какое странное название! — задумчиво проговорил Холмс.
— Да, — кивнул головой Киселев. — Темная история облекает в тайну эти станции. Говорят, что станции эти содержат семь братьев, занимающихся исключительно разбоем, в то время когда, благодаря пароходному движению, станции остаются без работы.
— Красивая легенда! — произнес Холмс.
— Не легенда, а правда! — вмешался в разговор сидевший молча мрачный исправник.
Холмс удивленно посмотрел на него.
— Мне кажется странным, что это говорите именно вы, чин полиции! — сказал он. — Раз вы уверены в том, что эти люди разбойники, то следовало бы их переловить и посадить в острог, тем более что они, как содержатели станций, наверно, и не скрываются.
Пристав нервно забарабанил по столу пальцами.
— Легко говорить со стороны! — заговорил он с оттенком раздражения. — А вот пойдите-ка поймайте сами? Ведь вот все про них говорят, а доказать не могут! Неуловимы, да и только. Несколько раз их арестовывали, судили, но… раз доказательств нет, — человека всегда оправдают. Они прямо в лицо нам смеются!
— И неужели же, если подобная охота составляет их главное ремесло, их так-таки и нельзя поймать?! — воскликнул Холмс, в котором, по-видимому, разгорался профессиональный задор.
— А вот так и нельзя! — злорадно ответил пристав. — Ведь нельзя же отряжать на каждого разбойника в тайге по нескольку полицейских на целый год! Этак и полиции не хватит, а в тайге любое преступление можно скрыть! Следы-то вы там не особенно поищете!
Пристав медленно пожевал губами и договорил:
— Вот хоть бы моя теперешняя поездка! Если уж на то пошло, так я командирован специально для того, чтобы прекратить эти массовые убийства приискателей и охотников, которые совершаются в этом районе. Ну, и что же вы думаете: моя поездка поможет делу? Как бы не так! Я буду сидеть в одном месте, а бить будут в другом; я перееду на то место, где бьют, а там перестанут бить и будут бить там, где я был раньше! Ну, разве только количество жертв уменьшится! Я получу прогонные, суточные и тому подобные деньги и приеду назад, больше и ничего!