ГЛАВА 10. ПРИНЦЕССА И ОТТО ШТИРЛИЦ
На Эндоре шло строительство Хроногнизской атомной электростанции. Идея Штирлица притворялась в жизнь. На строительных площадках в основном работали враги Альфатагомы и члены их семей. "Демократия простит, - спокойно рассуждал Максим Максимович. - И потом, в конце-то концов, они для себя строят, так что здесь я чист. И горе тому, кто будет называть меня тираном!"
- Так значит, говоришь, что ты принцесса?
- Да, о великолепный! Лея я.
- Это значит, называть тебя надо "ваше высочество"?
- Да, о мудрый!
- Так это... - запнулся разведчик, - ты что же хочешь работать на меня?
- Да, о справедливый!
- Что ты разокалась? Отвечать надо проще: "Так точно!", "Есть, командор!". Поняла?
- Да, о великий!
Штирлиц грациозно сплюнул и подошел к девушке. Прицесса потупила глазки и начала дергать пальчиками. Максиму Максимовичу не понравились эти движения и он спросил сурово:
- Ты что, в кулинарном техникуме училась?
- Принцесса я, товарищ штандартенфюрер!
- Тогда не рыпайся! - Товарищ Исаев своей мужественной рукой провел по ее оголенному плечику. Лея вздрогнула и покраснела. "Быстро отдастся", - без особой грусти подумал Штирлиц. Молодых шлюх он любил со времен войны.
- Хорошо, дорогуша, будешь работать на меня.
Принцесса кивнула.
- Ты не смотри, что я старый. В постели ты меня узнаешь ближе, - заверил новоиспеченный вождь. - И чтоб не дергаться мне! А то у меня c такими как ты разговор короткий!
В дверь постучали. Штирлиц насторожился и грубо оттолкнул от себя девушку.
- Кто там? - осведомился он.
- Это я, Олби Ван.
- А-а, Бен Кеноби? Тебя я всегда рад видеть, проходи друг. - Старый Бен вошел и тут же торжественно встал на колени.
- Не губи жизнь мою грешную! - жалобно попросил он. Не оставь сиротами детей моих малых, о Милосердный!
- Ну что там еще случилось? - сердито спросил разведчик.
- Ой, не губи!
- Слушай, ты, как там тебя... Ван. Или ты сейчас встанешь, или ляжешь...
В это время из двери, как из Мрака Забвения, вынырнула чья-то лысая башка.
- Все, Бен, снято! - прошептала она и поспешно удалилась.
Штирлиц услышал и поэтому был взбешен:
- Что значит, снято? Кого это сняли? Да я тебя сейчас повешу!
- Простите, товарищ штандартенфюрер, - испугался старый Бен. - Мы тут по вашей заявке кино снимаем, продолжение известного вам сериала.
Максим Максимович изменился в лице, голос стал мягче.
- Кино? Это хорошо! Но впредь, такие комедии мне не устраивайте! А что за фильм?
- "Звездные войны", часть восьмая - "Великий Штирлиц".
- Хорошее название, - великодушно похвалил Вождь.
- Стараемся...
"По зубам или по харе?" - мечтательно размышлял Штирлиц, держа в правой руке свой любимый кастет.
Олби Ван сгорбился и между пятым и семнадцатым мгновениями получил резкий удар по почкам. Полковник Тихонов спрятал кастет и небрежно отшвырнул ногой стонущее тело. Бывший адмирал, карабкаясь по стальному полу, жалко выползал из каюты Штирлица.
- Видишь, девочка, чем приходится заниматься во имя спасения нации.
Лея кокетливо подмигнула. Максим Максимович подошел к ней и нежно обнял за талию. Принцесса не сопротивлялась. Штирлиц завалил ее на роскошную кровать Вождя и осторожно выключил свет.
Млечный путь загадочно мерцал и притягивал к себе таинственной силой Великого Магистра блуждающие Галактики. Но Альфатагома была погружена во Мрак. Силы Разума отступили и предали когда-то могучую цивилизацию. Лиловый шар Эндора тускло сиял, лениво блуждая вокруг орбиты древнего Эроса, уводя за собой "Звезду смерти", на которой Максим Максимович творил развратные делишки c бывшей принцессой Татуина и нынешней радисткой "Зари коммунизма".
ГЛАВА 11. ШУТКА ПРЕМЬЕРА
Темнело. Борис Николаевич включил торшер. "Жаль, что не курю, - подумал он, потирая плечо. - Под эту книженцию хорошо бы крепкую сигару". Камин весело трещал. Принесли вечерний чай, куранты пробили десять ударов.
Примерно в 22.30 без стука вошел Гайдар (хотя некоторые историки западной ориентации утверждают, что это было в 22.31). Ельцин вздрогнул и поставил ногтем метку на недочитанной странице.
- Что вы так взъерошены, Егор Тимурович, что случилось? - Гайдар нервно махнул рукой и подошел к камину.
- Политическая шлюха ваш Кальтенбруннер, Борис Николаевич! Представляете, отдал все эфирное время Гитлеру и этому, как его... на подхалима похож... Таба.., то есть, я хотел сказать, Шелленбергу.