— Неужели это все? В это трудно поверить. Вы не хотите даже пожать мне руку?
Фармер какие-то мгновения смотрел на меня. Вздохнул.
— Очень хорошо, — изрек он, и я на собственном опыте узнал, каким бывает предельно сухое рукопожатие.
Когда я следом за Натаном Фармером появился в комнате службы безопасности, Виктория отвернулась от мониторов, по которым наблюдала за происходящим в зале Пикассо, и уперла руки в боки.
— Кто-нибудь соблаговолил объяснить мне, что, черт побери, происходит?
— Дельная идея, — улыбнулся я. — Ты все видела, так?
— Я видела, как бандиты украли картину Пикассо.
— Виктория указала на мониторы. — Господин Фармер сказал мне: ты хотел, чтобы я стала свидетельницей. Но я не понимаю, что это значит. Что я засвидетельствовала, Чарли? Как ты помогал ворам? Я вряд ли обелю твое имя, если буду рассказывать об этом.
— Именно это от тебя и требуется.
Она молча, с каменной физиономией, посмотрела на меня. Я протянул руку, положил ей на плечо.
— Я хотел, чтобы ты подтвердила мое участие.
— Зачем? Чтобы ты провел за решеткой на несколько лет больше? — спросила Виктория, сбросив мою руку.
— Нет, чтобы люди, которые принимают решения, знали, что я сыграл определенную роль в возвращении оригинала в музей.
Брови Виктории сошлись у переносицы.
— Но пока ты помог этим клоунам оригинал украсть.
— Посмотри. — Я двинулся к мониторам, на которые выводилась картинка с камер наблюдения, установленных в зале Пикассо, и показал на «Гитариста».
— Вот оригинал.
Виктория вытаращилась на меня, как на безумца.
— Что?
— Банда Франчески украла подделку.
— Не понимаю. Ты хочешь сказать, что сумел подменить картину?
— Нет. — Я вновь потянулся к ее плечу. — Я хочу сказать, что в музее несколько месяцев висела подделка Катрины. А оригинал хранился в банке. Днем раньше ты держала его в руках.
Виктория уставилась на меня, кровь отлила от ее лица. Она плюхнулась на вращающийся стул, который очень кстати оказался рядом, поднесла руку ко лбу.
— Ты шутишь?
— Это не шутка, — вмешался Натан Фармер. — По крайней мере мы так не думаем. Конечно, будут проведены все необходимые экспертизы, но у нас есть мнение признанного специалиста по Пикассо, а он уверен, что теперь в музее выставлен оригинал.
— Плюс мои доводы, — вставил я.
Фармер молча кивнул, словно не хотел хвалить меня вслух. Может, он боялся, что я запрошу вознаграждение? Но я сознавал, что не стоит требовать слишком многого. Мне вполне хватило бы, чтобы полиция закрыла глаза на мое сотрудничество с Пьером.
— Так, может, кто-то из вас поделится со мной этими доводами? — Виктория переводила взгляд с меня на Фармера и обратно, словно никак не могла решить, кто ей более противен.
— Пожалуйста, — ответил я. — Ниточка тянется к клиенту Пьера.
— К мужу Катрины? Налетчику?
— Нет, не к нему. Эта версия меня не устроила. У него отсутствовал мотив.
— А месть? Катрина без его ведома пыталась продать планы кражи из музея.
— Да, мы так думали, — признал я. — Но не все складывалось. Мы не знали, действительно ли они поссорились. А если нет? Что мешало ему разделить с Катриной деньги, которые она могла бы выручить, продав планы?
— Ты, наверное, запамятовал, что он за решеткой.
— Голос Виктории переполнял сарказм.
— Но сидеть ему осталось всего шестнадцать месяцев.
Виктория раздраженно посмотрела на меня. Она злилась, но пыталась взять себя в руки.
— Ладно. — Голос ее вновь зазвучал ровно. — Если таинственный клиент Пьера — не муж Катрины, тогда кто? Бруно?
— Нет, не он. Ответить на этот вопрос было не так-то легко, но я нашел одну зацепку.
— Зацепки — большое дело. Зацепки могут принести пользу.
— Зацепки могут принести огромную пользу. Если они говорят что-то важное.
— Например?
— Например, телефонный номер, с которого звонил клиент Пьера.
— Ты хочешь сказать, что узнал, кому принадлежит какой-то из номеров, оставшихся в памяти определителя?
— Не сразу. Но я сократил список до трех номеров и сверил их с телефонным справочником.
Глаза Виктории широко раскрылись.
— Ты прошерстил весь телефонный справочник?
— Да нет же! Просто проверил телефоны людей, которые могли участвовать в этой истории. Номера Бруно, банка, где он работал, книжного магазина, номер, который дал мне господин Фармер. Все номера, которые пришли в голову.
— И что?
— И попал в десятку.
— Господи, Чарли, так кто же этот таинственный клиент Пьера?