— Извини, — добавил я. — Но нас это никуда не приведет. Среди тех, кого я знаю, нет никого, кто мог бы это сделать.
— Бруно мог.
— Но зачем? Он продал картину с изображением Монмартра задешево. И понятия не имел о тайнике.
— И что с того? А вдруг он просто хотел убить Катрину.
— В моей квартире?
— Почему нет?
Я покачал головой, поднялся со стула, прошел в угол, уперся ладонями в стены. Наклонил голову и зарычал.
— Тогда Пейдж, — предположила Виктория.
— Нет, — сказал я стене.
— Откуда тебе это знать?
— Я знаю! — Я сжал левую руку в кулак, ударил по правой ладони. — Извини, понимаю, что ты пытаешься помочь, но у Пейдж не было причин убивать Катрину.
— Тогда Франческа. Или кто-то из магазинной банды.
— С Франческой я встретился только вчера.
— Катрину убил человек, затянутый в эту историю, и Франческа знала о важности картины. Она знала все о планируемой краже из музея.
— Но, кроме кражи, ее ничего не интересовало. Не было у нее необходимости убивать Катрину.
— Даже если бы она выяснила, что ее обманули?
— Но она не выяснила. Если бы выяснила, не стала бы забирать подделку.
Я указал на монитор, потом вскинул руки. Повернулся вокруг оси, потирая лоб, чтобы обеспечить доступ свежих мыслей. Мне нельзя было не открыть этот чертов ментальный замок. В противном случае я точно рехнулся бы. Волна раздражения накрывала меня с головой. Я уже начал думать, что ничего у меня не выйдет.
— Тогда Фармер, — прошептала Виктория, бросив короткий взгляд на дверь.
— Нет.
— Ты вообще не рассматривал этот вариант, Чарли. Нельзя так сразу вычеркивать людей из списка.
— Это не он, — пробурчал я.
Встретился с Викторией взглядом, потом опустил голову, провел левой рукой по распухшим суставам. Физическая боль меня даже порадовала, поскольку хоть как-то отвлекла от тяжелых мыслей.
— Остался кто-нибудь еще? — спросил я, отчаянно пытаясь не потерять самообладания.
Виктория покачала головой.
— Осталась я, — сказала она, сухо улыбнувшись.
— Определенно это не ты.
— Тогда у меня подозреваемых больше нет. Разве что та девушка, что пришла на встречу с тобой со стопкой книг. Или мужчина-модель, фотография которого украшает романы о Фолксе.
Она рассмеялась, я ей улыбнулся и поднял забинтованные пальцы, чтобы почесать висок. Закрыл глаза и вдруг сообразил, что Виктория протянула мне золотой ключик. Я его вставил, повернул, и замок, как по мановению волшебной палочки, открылся. Сковывающее меня напряжение улетучилось, как дым.
— Сумочка при тебе?
— Да, — настороженно ответила она.
— А мобильник?
Она показала его мне.
— Давай сюда. У меня идея.
ГЛАВА 33
Я позвонил Бруно в отделение «Банк Сентраль», сказал, что нам нужно встретиться, и попросил связаться с Пейдж. Не прошло и пяти минут, как он перезвонил и предложил увидеться в баре — том самом, где сидели после встречи с читателями. Ни Бруно, ни Пейдж не пришлось убеждать, но, надо отметить, меня это не сильно удивило. Я полагал, что их не оставляют мысли об убийстве Катрины, они не знали, чем им грозит расследование, и хотели снять неопределенность.
Когда мы шли по мосту Нотр-Дам и улице Ситэ, Виктория умоляла меня поделиться возникшей идеей, но я попросил ее помолчать и дать мне подумать. Свободные концы еще оставались, и я не мог их связывать под ее непрерывными вопросами. Отвлекающих факторов и так хватало: здание главного полицейского управления и старинная тюрьма Консьержери, где держали Марию-Антуанетту и французских революционеров, навевали на меня неприятные мысли. К счастью, когда мы добрались до бара, все элементы картинки-головоломки вроде бы заняли положенные им места. Но только Бруно и Пейдж могли подтвердить мою правоту.
Я подвел Викторию к столику под открытым небом, рядом с выключенным обогревателем. Мы сели, я подозвал официанта, заказал два эспрессо и закурил. Виктория не сказала ни слова, но помахала рукой перед лицом, когда я в первый раз выдохнул дым. Второй раз я выдохнул его уже в сторону, а потом затушил сигарету. Принесли кофе, мы пили его в молчании. Я слушал урчание автомобильных двигателей на набережной, которое иногда перекрывалось гудками с реки. Иногда сквозь шум двигателей и гул разговоров в кафе прорывался голос гида с проезжающего мимо речного трамвайчика. За соседним столиком парочка ела мидий, и мне в нос ударил резкий запах лимона, когда женщина выдавливала его. Я прикрыл ноздри рукой и попытался сосредоточиться. Я все еще проверял свою версию, выявляя слабые места, когда увидел Бруно и Пейдж, которые направлялись к нашему столику.