Они застряли где-то в Инферно, а значит, нужно туда возвращаться. Мне не найти полководцев лучше и преданней старых друзей, поэтому и ориентироваться нужно на их возврат. Но это не единственная причина, почему я так туда тороплюсь.
Арианна и Адам – они ведь всё ещё в Инферно. Хоть архитектор и обещал вернуть девушку на Пандею, но под этим он мог трактовать вообще что угодно.
Я ему не верю, нужно попасть туда самостоятельно. Но как?
“Эй, быдло, извращенка и дебил”
“Чё?..”, - откликнулся только Гнев.
“Как попасть в Инферно? Из-за вас я туда попал, значит и вы же расскажите ещё способы это сделать. Выкладывайте”
“А ещё что тебе? Станцевать?”
“Это будет извинением за предательство”
“Пф, нет. И не рассчиты…”
“Гордыня может открыть портал. Это самый лёгкий, который мы знаем”, - не выдержала Похоть.
“Спасибо, зая”, - я отправил воздушный поцелуй девушке.
“Хе-хе”, - она отправила два обратно.
Теперь цели стали куда прозрачнее. Вместо захвата всего понемножку я буду целенаправленно продвигаться к империи Бахарут – самой, напомню, сильнейшей стране в ЭндГейме.
Нужно обеспечить собственную безопасность, основать первую базу и наращивать мощь, и разрушить всё вплоть до Империи. Не думаю, что Гордыня так просто позволит себя забрать, а с медленной оккупацией её территорий я смогу хотя бы подкачаться перед встречей. Пойду сейчас – он меня просто убьёт, одним словом.
Да и, будем честны, армия под боком лишней не будет. Неостановимая полубессмертная орда если и не поможет в бою, так хоть обеспечит нам честное противостояние один на один.
— Что-ж, и последнее…, - вновь жму на мигающую иконку уведомлений.
|Окно навыков|
Составляющая Эдема: чем сильнее влияние на веру существ, тем сильнее Связь Эдема.
Связь Эдема: связь с пространством вашей сути.
Эдем: пустота, позволяющая перемещаться к верующим в разгар сражений. Количество и дальность перемещения зависит от Связи Эдема. Не является истинным божественным измерением.
Впрочем, это всё. Оказывается, я ещё и неполноценный бог. Хотя чего ожидать, если таковым я никогда и не являлся? Скорее всего, полноценное превращение в местного божка мне ещё предстоит и остаётся молиться, что новый опыт окажется не самым болезненным.
А ещё можно подметить забавный факт – все навыки Тщеславия пропали. Этот уродец даже подарков не оставил напоследок.
“Поматросили и бросили? Ну я ведь не на корабле, как здесь поматросить…”, - чешу подбородок и слышу доносящиеся издалека крики, - “Ладно, пора делать дела. С новостями разобрались”
Больше проверять и переваривать, слава богу, нечего. Все новые навыки проверены, все возможности учтены. Теперь я некромант, вынужденный уничтожать Игроков на пути к границам Империи, чтобы одолеть Гордыню и вернуть дорогих существ из Инферно. Звучит легко и немного хайпово.
На деле же – не факт, что выживу. Не забываем про азиата со статуями и самым редким самым лучшим классом, который никому, естественно, ещё не выпадал. Наверняка таких много.
— Да стой ты, придурок! – на улице кричал Ранделл.
— Милый, давай ему голову отрежем и скажем, что не нашли! Посмотри какой он уродский! Фу, он ещё и воняет! Ненавижу гоблинов!
Я вздохнул и поднялся к парочке, волочащую несчастного зеленокожего чебурашку. Это был гуманоид ростом метр двадцать, с лысой башкой, угловатой мордой и крайне недовольным лицом. Всё то время, что демоны его тащили, он пытался откусить Ранделлу ухо, а Кейтлин сиськи.
Жаль, что во втором случае область поражения куда меньше.
— Командир, держите! – парень кинул связанный огурец с тонкими мускулистыми руками.
Я вновь взглянул на пленника и на всякий случай призвал Гнев.
Гоблин был одет в довольно качественный кожаный доспех, а на спине виднелись крепления для древкового оружия, что уже говорило хоть о каком-то уровне их интеллекта. Но самое примечательное – он был больше недоволен, чем напуган. Такое ощущение, будто его настолько задолбала жизнь, что главной его целью сейчас было откусить грудь Кейтлин перед смертью.
— Ты меня понимаешь?
— Да, - в отличие от матов в сторону алых захватчиков, мне он отвечал достаточно вяло и обрывисто.
— Отлично. Встань, - сказал я гремящим голосом, продолжая надменно рассматривать гоблина.