Парадокс четырнадцатый. Никогда Дезидерий не искал славы. Слава сама нашла его.
Кому-то она покажется скандальной, кому-то — вызывающей, кому-то — незаслуженной, но всех своих завистников и злопыхателей — тех, кто уже были, и тех, кто еще будут — «Похвала глупости» пережила и переживет, неся славу разуму Человека Разумного Совестливого.
Для Эразма христианство не теология, а философия; не вероучение, а жизнеучение. Если для Тертуллиана и Аквината истинным является то, и только то, что христианское, то «философия Христа» по Эразму Роттердамскому обязывает «считать христианским все то истинное, с чем когда-либо сталкиваешься» [15, с. 177].
Он жил по своим заповедям, которые в чем-то совпадали с библейскими, в чем-то — нет.
«Никому не навязывай своих взглядов и никому не позволяй навязывать чужих тебе» [109, с. 32].
— Никого не поучай, не позволяй никому поучать тебя.
— Никого не унижай: нет величия в унижении другого — человека ли, нации ли, страны ли.
Это — «евангелие от Дезидерия».
Парадокс пятнадцатый и последний. Выдвинув свой собственный моральный кодекс строителя гуманизма, Эразм Роттердамский сам оказался не в состоянии следовать ему до конца.
ПОД ЛУЧЕЗАРНЫМ СОЛНЦЕМ НАДЕЖД
«Нет повести печальнее на свете…»
Как хочется думать, что все будет хорошо, что все у нас получится. Не у нас, так у наших детей. Но — обязательно! Ведь мы же — добрые, честные, умные. Мы так любим жизнь, почему же она так часто бывает жестока и несправедлива к нам? Наверное, это ошибка в ее программе, нет, скорее — случайный сбой. Ведь мы так хотим быть счастливыми!
Малейший проблеск, блик, «лучик света» во мраке «свинцовых мерзостей жизни» мы принимаем за многообещающее предзнаменование.
Завтра будет лучше, чем сегодня. Обязательно!
Да, «жизнь полосатая: полоса черная — полоса белая». Но как хочется надеяться, что, выйдя, наконец, на «белую», мы так и будем идти все время именно по ней. Долго и счастливо. Как сказал Философ — Первый-На-Все-Времена — Фалес из Милета, самое неотъемлемое — это надежда, ведь она есть даже у того, у кого больше ничего нет.
Груз жизни подвешен на цепи надежд. Но как часто эта цепь обрывается…
Сарказм судьбы: автор всемирно известной «Утопии» Томас Мор, в чьем гостеприимном доме и была написана Эразмом «Похвала глупости», в своей «Поздравительной песне на день коронации Генриха VIII» — своего будущего палача — вдохновенно начертал предельно оптимистичные строки. Вчитаемся в них:
Восшествие на престол страны, гражданином которой ты являешься, молодого, просвещенного, прогрессивно мыслящего монарха — что может быть более вселяющего надежду на то, что в многострадальной стране наконец-то восторжествует Разум?
Англия, только что вышедшая из изнурившей ее до последнего предела гражданской войны под издевательско-романтическим названием — Алой и Белой Роз, жаждала разумного покоя и спокойного разума, и, казалось бы, в лице образованного и слывшего покровителем гуманистов молодого короля она обрела искомое.
Томас Мор откликнулся на это событие с восторгом и воодушевлением, написав стихотворение «О двух розах, сросшихся воедино»:
Да, самое неотъемлемое — это надежда. Да, она есть даже у того, у кого больше ничего нет. Да, надежда умирает последней. Но все это не означает, что надежда бессмертна: вместе со смертью человека умирает и последняя его надежда…