А вот сегодня что-то изменилось. Выздоровел, что ли? Но градусник упорно показывает тридцать семь и восемь, я лично видела. Да и прекрасно помню свое состояние после гриппа. Отходняк жуткий. А еще Зорин побрился, что тоже в принципе смахивает на то, что он на пути к выздоровлению. Теперь он гладенький и выглядит значительно моложе и свежее. Вообще больше тридцати не дашь, прям бесит. А, собственно, почему он вообще не женат при своем статусе и с такой внешностью?
И тут мне вдруг стало интересно, а кто вообще моет полы Зорину? У него же было чисто в тот первый раз. Хотя, какая мне вообще разница? Хватит! Споласкиваю тряпку в ведре и со всей злостью, на которую только способна, выкручиваю тряпку. Зараза такая! Как вообще можно нормально выжимать такую хрень?! Либо сам Зорин тут намывает полы, либо какая-то гром баба.
— Откуда ты такая взялась? — смахиваю тыльной стороной ладони выбившуюся прядь волос. Делаю глубокий вдох и перевожу взгляд на Зорина.
— Конкретизируйте, Алексей Викторович. Я вас не понимаю.
— Ты часто моешь полы, Женя? В своей съемной квартире?
— Эм… ну если не притворяться золушкой, а говорить, как есть, то, нет, не часто. Где-то раз в три дня. Времени нет, а когда оно появляется уже нет сил и желания, — тут же добавляю я и вовсе не для того, чтобы выглядеть в его глазах лучше. Просто это правда. — Да и, честно говоря, я не успеваю насра… в смысле загадить за эти три дня квартиру, просто потому что там мало бываю. Пыль только появляется.
— А у меня почему моешь? Я же не просил, только в первый день заикнулся.
— Ну у вас грязно. Да и я не очень хорошо мою Гришу, поэтому… мою пол.
— А ты всегда моешь его вот так?
— Как?
— Руками.
— А как еще? — на мой ответ Зорин закрывает глаза и шумно вдыхает.
— В кладовке есть ведро и специальная швабра, которая выжимается без того, чтобы насиловать свои руки, я уж не говорю про перчатки. Никто не моет пол на коленках в современном мире.
— Видимо, я не очень современная. А вы почему не сказали мне о наличии специальной швабры?
— Удовлетворял себя результатом твоих действий.
— Удовлетворены?
— Обескуражен. Ты бы могла спросить, прежде чем начать это делать.
— А вы бы могли подсказать, где и что лежит, когда увидели меня с ведром и тряпкой.
— Мог бы. Но интерес, как ты далеко зайдешь взял свое, — скотина. — Как, кстати, занятия? — внезапно перевел тему Зорин.
— Супер, — спокойно отвечаю я. — Дядька-профессор просто прелесть. Спит на занятиях. Все ему уже пересдали двойки, а завтра зачет, на котором все естественно получат пять. И анекдоты классные рассказывает. Мечта студента.
— Кречетов?
— Он самый, — выдыхаю и тут же, как ни в чем не бывало принимаюсь домывать пол у журнального столика.
— Да. Он и в мое время был желейным. Правда не спал.
— Возраст берет свое.
— Ты серьезно, Жень? — удивленно бросает Зорин.
— Не поняла, — приподнимаюсь с колен и выпрямляюсь во весь рост.
— Ты должна была сказать что-то типа: жесть. Тот еще строгий козел, всех завалил и наставил двоек, и всем в этом духе.
— Во-первых, я никому и ничего не должна. Во-вторых, зачем мне врать, если вы после выздоровления выйдите на работу и при желании, увидите фамилию препода? Все знают, что он добряк, и вы не исключение. Не понимаю, к чему эти выверты, — на мой ответ Зорин лишь хмурит брови, а затем сжимает двумя руками свои виски.
— Это пиздец какой-то.
— Эм… вы о чем?
— О том, что ты меня бесишь! Уйди, — цедит сквозь зубы, продолжая сжимать свои виски.
— Не поняла.
— Что тут непонятного?! — поднимает на меня взгляд. — Уйди из моей квартиры, — четко и по слогам произнес Зорин.
Я всякое могла ожидать, но точно не такого унижения. И если хотя бы понимала за что, возможно, было бы легче. Самое обидное, что этот козел еще день назад мне в чем-то даже понравился!
Бросаю тряпку и быстро иду в прихожую. Шнурки на кроссовках, как назло, не поддаются дрожащим пальцам. Наконец, справляюсь, беру ветровку, накидываю на себя и как только тянусь к ручке двери, Зорин перехватывает мое запястье.