— Да.
Только увидев, что она поднесла к уху телефон, до меня дошло, что скорее всего если бы не звонок, Женя бы и не увернулась. Я не провидец, но то, что настроение у любительницы карасей изменилось, это факт.
— Оставайся там, я сейчас приеду.
— Вы предлагали мне поиграть с вами в «вопрос-ответ» под эту бутылку.
— И?
— Я согласна. Только чуть позже и после того, как вы поможете мне кое в чем. Вы же на машине?
— На ней, — киваю.
— Поможете?
— Чего б не помочь.
Глава 23
Не надо быть провидцем, чтобы не понимать — никакой интересной ночи сегодня мне не светит. В принципе, трахать Женю, после того как ее развезло бы от вискаря, я и не собирался. Проблема в том, что интересного разговора под градусом я определенно лишился. Да и относительной Жениной расслабленности и хорошего настроения после сожранных ею карасей, тоже. Вот это и удручает. А десять минут молчанки, совершенное безразличие к моей нескромной персоне и Женин взгляд, обращенный в окно — напрягают.
Делаю погромче радио и на автомате переключаю каналы. Ноль реакции. Я так куда-нибудь врежусь, к чертям собачим, если и дальше буду пялиться на нее. Однако, на очередной радиостанции Женя все-таки переводит взгляд от окна, я же резко на дорогу. Стучу пальцами по рулю в такт девчачьей песни из девяностых. Теперь уже я чувствую на себе ее взгляд. И это забавляет. Резко поворачиваю голову и в такт произношу четко и громко:
— Бум, — на что Женя неожиданно улыбается. Вид у нее определенно заинтересованный.
— Вы слушаете такие песни? — ну наконец-то, голос прорезался.
— А что не так?
— Ничего. Я думала, что мужчинам такое не положено слушать.
— С хрена ли нам это не положено? Дурацкое общество с дурацкими стереотипами. Ты еще скажи, что мужики не плачут.
— А вы?
— Что я?
— Плачете?
— Под Буланову? Ну под нее грех не поплакать.
— Вы серьезно?
— А что, разве нет? — совершенно серьезно бросаю я, переводя взгляд на дорогу. — Была у нее такая песня про пацана. Не зови ты мишку папой, не тяни его за лапу. Трогательно.
— Спи мой мальчик маленький, — тихо произносит Женя.
— Вот-вот, она. Ну, конечно, специально по ночам я не включаю ее песни и не рыдаю вместе с ней под ее «не плачь».
— Вы и эту песню знаете?! — удивленно произносит Женя, от чего я невольно вновь устремляю на нее взгляд.
— Ну, судя по твоему лицу, надо бы сказать, что нет, не знаю. Но уже поздно идти в отказ.
— Мужчина, который знает слова из песни Тани Булановой вызывает подозрения.
— А я думал наоборот. Типа свой в доску.
— Знаете, вы какой-то другой. Не такой как обычно.
— А какой обычно? — тут же отворачивается к окну. — Да ладно, Жень, ты уже столько ляпала при мне языком, что пора признаться самой себе — я тебе ничего не сделаю за твою правду. Она ж меня забавляет. Так какой?
— Просто другой. Как будто навеселе, но при этом совершенно точно не пьяный.
— Это все песня Танюхи на меня влияет. Бум.
— Я имела в ввиду не в машине, а с самого начала, когда ко мне пришли. Вы как… как молодой. В смысле очень молодой. Игривый.
— Мне тридцать три. Как я должен, по-твоему, себя вести? Ходить с томиком «Боли в спине», сидеть на лавке и ебашить тростью мимо проходящих девок, потому что те, шалавы такие, в коротких юбках, мне не дают? А в перерывах между ворчаньем закатывать соленья и выращивать на подоконнике рассаду, как и положено старику?
— Я не этого имела в виду. И вообще, — делает длительную паузу. — Я выращивала на подоконнике зелень зимой. И ничего такого в этом не вижу, — обиженно заканчивает Женя, отворачиваясь к окну.
— Хозяйственная. Будущему мужу может понравится, особенно если он тоже будет увлекаться… рассадой.
— А почему вы не спросили куда и зачем мы едем, а просто адрес.
— А что могут быть какие-то варианты, кроме как за твоей сестрой?
— Хм…если вы знали, тогда почему согласились поехать, зная, что продолжения не будет?
— Ну почему не будет? Будет, просто без вискаря. Нам еще ехать минут пятнадцать, за это время человек может поведать о себе многое. Так что я задаю вопрос — ты отвечаешь.
— Мы так не договаривались.
— Ну тогда после того, как заберем твою сестру, поедем бухать к тебе, раз обещала.
— Я везу сестру к себе. Так что пьянка с вами никак невозможна чисто технически, не говоря уж о том, что я в принципе не собиралась с вами пить.
— Ну так тем более — отвечай на мои вопросы, раз нагло и подло соврала. Все элементарно, Евгения Михайловна.