Танец длился минут десять, но пролетел для ребят как один миг. Польщенные аплодисментами, русалки раскланялись. Подолы их кисейных платьев, казалось, таяли в нитях тумана, ползущих над водой. Вот-вот и сами русалки растают в зеркальной глади озера, исчезнут, «уйдут домой»…
Но нет, они и сегодня не могли обойтись без своего любимого балета — зазвучал вальс из «Лебединого озера». Снова русалки закружились, упиваясь своей легкостью и грацией. И вдруг… Ребята не верили глазам своим. Русалки вдруг взмахнули своими белыми платьями, как крыльями, и взлетели!
И вот в небе уже не русалки, а лебеди. Махая крыльями в ритме вальса, белые птицы-балерины летели в ночную высь, туда, где серебрилась вечно струящаяся река Млечного пути. Все выше и все меньше становились птицы… Еще миг, и угасла музыка, а сами лебеди-русалки затерялись среди звезд, рассеялись в тиши мироздания.
— Это неправда! — воскликнула Вика. — Это сон. Нам снится сказка!
— А это тоже снится? — возразил Саша Федин, показывая на русалку, одиноко стоящую на воде.
К изумлению ребят, королева русалок не улетела вместе со своими подругами. Она вышла на берег, чуть прихрамывая и морщась: балетные башмачки, видимо, были ей тесны. Девушка наклонилась, сняла их и отбросила в сторону. Не долетев до травы, башмачки исчезли — ушли в Память. На смену им возникли мягкие я удобные туфли.
— Вот это да! — удивилась Вика, — У нее, оказывается, были антибашмаки. Поэтому и ходила по воде вместе с русалками. И никакая это не русалка, а такая же, как мы. Она разыграла нас!
«Я это предчувствовал!» — мысленно воскликнул Василь, хотя в глубине души признался, что ни о чем не догадывался.
Ребята окружили «королеву». Смеясь, называли ее обманщицей, спрашивали, кто она и откуда. А та молчала и стеснительно улыбалась. Лишь по пути, когда вышли из леса в лунные степные просторы, девушка разговорилась. Живет она и заканчивает десятый класс на одном из спутников Сатурна — Титане.
— У нас такие же леса, луга и реки. Но нашей, созданной людьми природе, к сожалению, далеко до Сферы Разума, И нет у нас ни эльфов, ни фей, ни русалок. А я так хочу стать балериной.
— Этому можно учиться и в студии, — возразил кто-то.
— Можно. Но ваши русалки и феи — это сама стихия танца. Недавно я открыла Лебединое озеро с его изумительной акустикой. Музыкальное озеро! А его русалки — просто волшебницы. Я подружилась с ними и сегодня старалась ни в чем не уступать им. Удалось мне это?
«Еще как!», — хотел сказать Василь, но от волнения не мог вымолвить ни слова. Он плелся позади всех. Шел, словно отуманенный, и не мог даже толком вникнуть, о чем говорили ребята со своей новой знакомой.
Когда подошли к границе города, Саша Федин вздохнул:
— Пора по домам.
— Я еще не освоилась с вашей местностью, — оглянувшись по сторонам, сказала балерина. — Где-то здесь станция миг-перехода, этакая симпатичная часовенка. Но где она? Кто покажет?
— Я! — отозвался Василь. — Я провожу!
Они простились с ребятами и словно окунулись в живой, волнующийся океан: в степи стлались, клубились светлые туманы. Платье девушки сливалось с этим мерцающим дымом. Она будто не шла, а плыла и казалась сейчас Василю одной из улетевших лебедей-русалок.
— Такое впечатление, что ты совсем из другого мира, — сказал он.
— Ничего удивительного, — улыбнулась девушка. — Я ведь инопланетянка. У нас на Титане многое для вас, землян, необычно. Даже имена.
— А как зовут тебя?
— Аннабель Ли.
— Что-то от поэтической старины. Эдгар По?
— Да, в его стихах встречается это имя. Но разве я похожа на его Аннабель Ли?
Нет. И в то же время есть что-то от другого мира…
— Хватит об этом, — прервала его девушка. — Лучше расскажи о чем-нибудь. Вам, землянам, можно позавидовать. Природа у вас такая одухотворенная — не то, что у нас.
Василь посочувствовал ей и стал рассказывать о спутниках своего детства — Кувшине, снегурочке, фее весенних лугов.
…Однажды — это было еще до встречи с водяным — маленькие Василь и Андрей пошли в ближний лес. Играли в прятки. Гонялись друг за другом. И вдруг насторожились: за кустом слышался голос. Ребята выглянули и на лесной лужайке увидели светловолосую девушку. Она сидела на траве, гладила цветы и тихо напевала.
Заметив малышей, девушка удивленно вскинула брови. Потом встала и улыбнулась.
— Не испугались? Ну, давайте знакомиться. Меня зовут тетей Зиной.
— Какая ты тетя, — возразил Андрей. — Может, на год старше моей сестры. А ей всего шестнадцать.
— Ну нет, я на тысячи лет старше. Я родилась в глубокой древности.
Девушка произнесла это очень серьезно, но ребята весело рассмеялись, уверенные, что она шутит. Ведь была тетя Зина такой простой и приветливой, такой сегодняшней. Лицо ясное, как утренний рассвет, а глаза — синие-синие. Не глаза, а васильки. А что за туфельки! Словно они сотканы из стеблей травы и пуха одуванчиков. Но еще удивительнее платье. Так и казалось, что на тете Зине сарафан, сшитый из цветущего весеннего луга. Василь понюхал — пахло фиалками, потрогал — вроде бы обычная ткань. И в то же время живой луг с пахучими фиалками.
— Красиво платье? — спросила тетя Зина. — Это я сама придумала. Весенние луга — мое увлечение и моя специальность. Хотите расскажу о травах и цветах?
— Есть хотим, — признался Андрей.
— Ах, да! Извините меня, хвастунью. И правда, пора закусить. Вы что умеете брать из Памяти? Только мороженое? Сейчас многому научу. Смотрите.
Девушка начала с самого простого, что ребята сумели бы и без нее, — набрала земляники, рдевшей тут же под ногами. А потом на траве расстелилась белая с узорчатой вышивкой скатерть. И чего только здесь не было! Бананы и апельсины с далеких Балеароких островов, рядом ореховые пирожные и торты. Они будто таяли во рту, а когда Василь попробовал медовых кексов, голова у него приятно закружилась. Тетя Зина не отставала от ребят. Под ее белыми зубками так и хрустели поджаристые и рассыпчатые пончики.
— Только не говорите дома, что я кормила вас одними сладостями, — попросила она и смущенно призналась: — Я такая же сластена, как и вы… А хотите попробовать напиток «розовая заря»?
— Разве такой напиток бывает? — засомневался Андрей.
— У меня многое бывает, — с лукавинкой ответила тетя Зина и подала ребятам забавные зеленые стаканчики, будто свитые из листьев и трав. Со дна луговых стаканчиков, наполненных розоватой жидкостью, поднимались пузырьки и лопались, рассыпаясь сияющей пылью. Друзья попробовали и переглянулись: и в самом деле пахло зарей, свежестью росистых полей и даже — странно! — голосами птиц.
— А теперь идемте, я вас провожу, — сказала девушка.
По пути она рассказывала о лугах, что возносятся на заре к распахнувшимся небесам, о птицах, о своих любимых цветах.
Друзья делились со словоохотливой тетей своими мечтами. Андрей заявил, что обязательно станет астронавтом и будет «бороздить звездное небо». Но тетя Зина, улыбнувшись, опять свернула на свое:
— Земные луга с их звездами-цветами лучше и красивее. Да и живут они со звездным небом одной жизнью. Вселенная только для того и развивалась миллиарды лет, чтобы создать фиалки, ромашки, васильки и всю остальную жизнь.
Иногда девушка нагибалась, чтобы ласково погладить цветы, потом, продолжая рассказывать, вела ребят дальше.
— Каждая травинка на лугу и каждая бабочка на цветке испытали в своей жизни уйму космических приключений, — говорила она. — Васильки в поле и деревья в лесу питаются не только земной влагой, но и соками Вселенной. Видите, как трепещут листья на вербах, как волнуются травы? Их колышет не только ветер. Они отзываются на волны тяготения черных дыр, они жадно ловят лучик Полярной звезды… Ну вот, мы почти пришли.
Василь и Андрей, поднявшись на холмик, увидели хаты под высокими тополями и белые облака цветущих яблонь в садах.