У Элизабет дёрнулась щека, и губы сами собой стали расползаться в хищном оскале… но она тут же усилием воли подавила эмоции. Сейчас последнее, что ей необходимо, — это выйти из себя.
Потому ответила Ведьма спокойно, с лёгкой улыбкой:
— Ты блефуешь.
— Безусловно, — с самым искренним видом развёл руками Патриарх. — Признаю, вы меня раскусили.
Где-то в самой глубине души она ощутила поднимающуюся волну паники.
— Это блеф!
— Разумеется, — он улыбнулся с лёгким оттенком вины.
Ей снова пришлось собрать волю в кулак, чтобы успокоиться. Сомнений нет, путь через переход закрыт, проклятый выродок явно что-то сделал — но что?.. Как бы то ни было, рисковать она не станет.
Слишком явно он над ней издевался. Он не блефовал.
… но всё же не торопился атаковать; и Элизабет светским тоном поинтересовалась:
— Чем же я обязана твоему появлению? Уж не решил ли ты, наконец, добиться моей благосклонности? — она ядовито усмехнулась. — Что тебе от меня нужно, предатель? К чему этот разговор?..
— О, мне нужно всего лишь время, леди Триали, — колдун слегка наклонил голову к плечу. — Что касается благосклонности… Боюсь, вынужден буду расстроить — вы не в моём вкусе, — его губы окрасила насмешливая улыбка: — Кажется, когда-то давно я уже говорил вам, что предпочитаю женщин другого типа.
Элизабет, проигнорировав последнее замечание, положила руки на рукояти Клинков и с разом пропавшим из голоса сарказмом холодно и резко спросила:
— Время?.. Время для чего?
— Для этого, — коротко ответил колдун — и направил в сторону застывших напротив него рыцарей раскрытую ладонь.
И вновь Ведьма ощутила магическое возмущение слишком поздно — буквально в последнюю секунду. Очевидное доказательство неутешительного факта — в мастерстве формирования заклятий ей со стоящим впереди немёртвым было не тягаться.
Но у неё имелись и другие козыри. Созданное Патриархом заклинание, несомненно, относилось к высшим, но опознать его Элизабет не сумела. Она даже не понимала, к какой области колдовства оно относится, — и потому не смогла придумать ничего лучше, чем продолжать удерживать максимально напряжённый «Круг врат», подняв Клинки-близнецы в защитной позиции.
Это её и спасло.
За спиной колдуна мгновенно и бесшумно, из ниоткуда вознеслась в небеса исполинская волна мрака. Устремилась вперёд, за мельчайший промежуток времени преодолев расстояние до Элизабет… и обрушив на неё всю свою мощь.
«Круг врат», могущественная защита, доступная не каждому Мастеру Трактиониса, лишь смягчил удар, дав ей несколько мгновений безопасности; после чего распался, сметённый вызванной Патриархом тьмой. Элизабет осталось рассчитывать только на Клинки.
И они её не подвели. Древнее оружие, принадлежавшее ей на протяжении столетий, но бывшее гораздо, гораздо старше, обладало собственным опытом, своими знаниями. Наверное, в двух прямых блестящих лезвиях, вырастающих из тёмно-серых, цвета дорожной пыли, рукоятей, жил даже разум или его подобие, отражение сознания носителя, — она, владея ими столь долгое время, практически не сомневалась в этом. Но одно могла утверждать наверняка: связанный с этим оружием, сжимая в руках тёплые, словно живые рукояти, чувствовал Клинки как самоё себя.
Они были его продолжением, их сила была его силой, опыт — его опытом, и принадлежащие им знания полностью принадлежали ему.
Потому Элизабет, сама не понимая, что и зачем делает, крест-накрест рубанула мчащуюся на неё стену мрака, а потом рассекла её ещё раз, и ещё, и ещё… Ведьма кружилась в смертоносном вихре сверкающей колдовской стали, не останавливаясь до тех пор, пока враждебная, напоённая чужой магией тьма не уступила место простой ночной темноте.
… И когда это произошло, Элизабет, не промедлив ни секунды и позабыв, что всего несколько минут назад была испугана — была в ужасе! — бросилась в атаку, стремясь покончить с врагом.
Она не придала значения тому, что чар колдуна, которого все без исключения Блуждающие-в-Ночи звали предателем, не пережил никто из остававшихся с ней рыцарей. Их участь Элизабет больше не интересовала.
Ведьмой Клинков полностью владело упоение битвой.
«Прилив лунного затмения» превосходно справился с поставленной задачей — Лорен с удовлетворением отметил, что остался с Триали один на один.
Теперь всё решит простая дуэль. Колдун и его веками оттачиваемое умение против Ведьмы и её Клинков.
Он стремительно отступил, избегая встречи со смертоносными лезвиями, и плавно сжал обеими руками нечто невидимое… но очень быстро обретавшее форму мягко светящегося золотого копья с длинным и широким листовидным наконечником. Перед серьёзными столкновениями Лорен всегда держал наготове «Плоть солнечного луча»: не существовало защиты против чар, в форму которых вливали столько энергии, что они без всякой материализации становились почти материальны. Противопоставлять им приходилось равные по мощи заклятья.