«Я должна была продолжать искать его. У меня еще было время, я могла найти его живым. Я не должна была уходить оттуда…». Эмили понимала, что укорять себя бессмысленно, что это ни в малейшей степени не изменит прошлого – но перестать вспоминать и сожалеть не могла. Чувство вины, раньше почти ей не знакомое, пустило корни быстро и крепко.
Погасив окурок, Эмили в последний раз окинула взглядом комнату. В будущем она уже не сможет платить за эту квартиру, лучше подыскать что-то поскромнее. Не хотелось бы перебираться на Дно, а впрочем, ей теперь все безразлично… Может, в общежитии она почувствует себя даже лучше, чем здесь, ведь там она будет не одна. В последнее время, стоило ей остаться в пустой комнате, как вокруг начинали тесниться видения из прошлого. Она снова прощалась с Коулфилдом у шлюза, снова видела бегущую фигурку Майи за секунду до бури, снова искала в дыму Энди.
А хуже всего Эмили приходилось по ночам: раз за разом ей снилось ущелье и багровый край неба, снова и снова она выходила на равнину и видела сигнальные огни «Одиссея», но сколько бы ни шла, черный силуэт корабля не приближался. А она рвалась сквозь пыль и тьму: скорее, скорее! Не ради себя, а ради Энди, который в ее сне был человеком. Он был еще жив, она несла его на плечах и отчаивалась, понимая, что не успевает, что он умрет…
«Ну, хватит об этом!» - Эмили отогнала воспоминания и вскинула на плечо сумку. Нужно было успеть повидаться с Николасом Метени перед тем, как ехать в аэропорт. Ей хотелось поговорить с ним о Диане и о том, как та могла появиться на свет; ей хотелось спросить у него про Энди. Ей просто хотелось поговорить с ним, потому что Метени казался ей единственным человеком, с которым она вообще может искренне разговаривать о том, что было на Виктории, единственным, кто сможет по-настоящему ее понять - ведь он был другом Коулфилда и создателем Энди.
***
Николас ждал на сверкающем полированным гранитом крыльце одного из институтских корпусов; издали заметив Эмили, он помахал ей и сбежал навстречу.
— Пойдемте, прогуляемся, капитан Хилл. Беседовать на свежем воздухе приятнее, чем в помещении. У нас тут прекрасный парк...
Они молча шагали по вымощенной разноцветными камешками дорожке, ветер гнал перед ними желтые листья. Эмили поглядывала сбоку на своего спутника. Она первый раз видела Метени вблизи и так и ела его глазами, стараясь уловить хоть крошечное сходство с Энди, но ничего не находила. Николас действительно оказался на полголовы выше андроида и заметно шире в плечах, темноволосый, с жесткими складками у рта. Глаза у него, впрочем, тоже были серые, а походка - легкая и стремительная, но его взгляду недоставало той мягкости, что Эмили всегда видела в глазах Энди.
Она спохватилась, что молчание затягивается, что Николас, вероятно, ждет ее вопросов – ведь это она искала встречи с ним – и уже хотела сказать что-нибудь, хотя бы похвалить парк, который был действительно красив, особенно для нее, соскучившейся по земной природе – но Метени сам нарушил молчание:
— Куда будет ваш следующий рейс, капитан Хилл?
Эмили сбилась с шага. Зачем он так называет ее? Она перестала быть капитаном еще на Виктории, в тот момент, когда впустила на корабль Диану.
— Я никуда не лечу. Я больше не капитан.
Метени удивленно поглядел на нее, остановившись возле скамейки.
— Почему? Насколько я знаю, вас не лишили лицензии.
— Это было мое решение. Я считаю, что я во многом виновата. Теперь, когда погиб Пол, когда погибли мои пассажиры, я не хочу и не могу возвращаться в космос.
Николас пожал плечами, приглашающим жестом указал ей на скамейку и сам опустился рядом.
— Вы слишком много берете на себя. Напрасно. Если кто и виноват, так это Джон, но он мертв, а мертвых не судят… Да, вы, как капитан, не должны были пропускать на борт опасный груз – то есть Диану – но ни вы, ни Джон не знали, что она опасна. Этого даже предполагать никто не мог.