Эмили быстро подняла на него глаза на него, удивленная этим обращением по имени, но Николас не заметил ее взгляда и продолжал:
— Дядя рассказывал, что в Конгрессе тогда поднялся большой крик, требовали свернуть все разработки – боялись, что андроиды нового поколения перестанут подчиняться закону о непричинении вреда человеку, станут неуправляемы. На поверку все это оказалось детской боязнью монстра под кроватью. Двадцать пять лет – долгий срок, кое-какая статистика уже накопилась, и можно сказать определенно: за все это время никто из них не нарушил Первый закон, во всяком случае не нарушил его прямо и грубо – то есть никто из них не причинил физический вред человеку. Да, были неоднозначные случаи, но и те можно по пальцам пересчитать. Такие нарушения – если считать их нарушениями – происходили, когда робот должен был выбирать из двух зол меньшее.
Николас замолчал, постукивая ногтями по скамье. Эмили сбоку смотрела на него, и он наконец встряхнулся и снова заговорил:
— Ну, так вот о Диане, с которой мы начали разговор… Тот, кто ее задумал, исходил из того, что отсутствие свободы воли у наших андроидов делает их менее совершенными, чем они могли бы быть. Почему бы не поднять их еще на одну ступеньку? Пусть андроиды существуют наравне и вместе с нами. Не рабы, но свободные люди… Искусственные люди, которые по собственному желанию, а не по нашему велению, сотрудничают с нами, с людьми органическими. Ведь каждый скажет, что свободный творческий труд эффективнее труда по приказу… Другое дело, что нам сперва придется доказать, что мы достойны таких сотрудников. Судя по тому, как получилось с Дианой, пока мы не способны принять второе человечество. Слишком велика пропасть… Появись такие Дианы сейчас в большом количестве – и как бы не пришлось вводить профессию охотника на беглых андроидов…
— Неужели тот, кто ее задумал, не понимал опасности?
— Во всяком случае, это его не остановило. Вы, видимо, совсем не амбициозны и не можете понять чувств этого человека.
— А вы понимаете?
— В некоторой степени.
Эмили впилась в него взглядом. Да нет, не может быть!.. Николас словно прочитал ее мысли и невесело улыбнулся.
— Нет, нет, я не задумывал Диану и не участвовал в ее создании.
— Но вы что-то знаете, знаете больше, чем говорите. Вы знаете, кто был тот или те, кто выпустили ее!
— Нет, не знаю, - спокойно и твердо ответил он. – В лучшем случае могу предполагать, но мои предположения ничего не значат.
— Но …
Он решительно приподнял раскрытую ладонь.
— Достаточно, миссис Хилл. Я не собираюсь делиться с вами своими домыслами, чем меньше вам известно об этом деле – тем лучше для вас. И я советую… даже, пожалуй, прошу вас – не пытайтесь раскопать что-то самостоятельно. Все равно у вас ничего не выйдет, а вот неприятностей себе на голову можете насобирать.
«Да вам-то какое до меня дело!» - с досадой подумала она, и Николас опять будто ответил на невысказанный вопрос:
— Вы много пережили на Виктории, и зачем вам новые проблемы? Отдыхайте, приходите в себя, возвращайтесь к нормальной жизни, возвращайтесь в космофлот. Не понимаю, зачем вы ушли. Отказаться от дела жизни из-за вины перед теми, кого все равно не вернуть…
Эмили перебила его:
— Но почему вы сами не хотите ничего сделать? У вас много возможностей, чтобы что-то разузнать, подтвердить свои подозрения...
— Я не сыщик. Пусть этим занимаются те, кому полагается по долгу службы.
— А мне кажется, что вы оправдываете этого преступника. Да, преступника – потому что он сделал Диану тайком и подсунул Новаку, а потом еще и мы столкнулись с ней, понятия не имея, кто она на самом деле… И если все оставить как есть, то где гарантия, что такие, как она, не появятся в будущем? Вы что, хотите этого?
Он снова улыбнулся ей, на этот раз снисходительно, словно ребенку.
— Послушайте, они появятся в любом случае, мои желания здесь не играют никакой роли. Вы, я вижу, совсем ничего не понимаете… Наш мир меняется, и где-то мы свернули не на ту дорожку, но обратного пути нет, а топтаться на месте – еще хуже. Прогресс не остановить. Я уже назвал вам одну причину появления таких, как Диана, которую я считаю основной, но она не единственная. Если распространение протезов и имплантов всех сортов будет прогрессировать, настанет время, когда нашим андроидам будет сложно отличать робота от человека. В конце концов, можно ведь заменить даже человеческий мозг – вы, конечно, слышали о проекте «Восстановленный человек». Мы уже сейчас способны перенести сознание человека в И-мозг андроида, только вот проект прикрыт, не в последнюю очередь потому, что не ясно, кем же все-таки считать восстановленного – человеком или роботом. Решение этических проблем не поспевает за решением проблем научных и технических… А нынешние роботы, конечно, считали бы его роботом, таким же, как они, а вовсе не хозяином, какими для них сейчас, на сегодняшний момент, является человек. Есть и другие причины. Достаточно сказать, что наши роботы слишком нуждаются в человеческом руководстве, и это не всегда хорошо. Предположим, возникла необходимость колонизации очередной планеты, начальные условия на которой тяжелы для людей – почему бы не отправить туда отряд самостоятельных и самодостаточных андроидов, и пускай они живут и работают там год, два, десятилетие – сколько потребуется, чтобы подготовить планету для нас. Но они не способны на такую длительную автономную работу, через какой-то период мозг каждого из них, у кого раньше, у кого позже, становится нестабильным, и они выходят из строя. Это не предположение - подобные эксперименты уже проводились.