– Извините, – выдавила она, с трудом поднимаясь и проталкиваясь в проход. – Извините, пожалуйста, спасибо, подвиньте колени, прошу, сэр, спасибо, извините, не волнуйтесь, это за мной…
Наконец, растрепанная и задыхающаяся, Карина вывалилась в проход, провожаемая раздраженными шепотками о некоторых, кому не хватает соображения воспользоваться удобствами до посадки, и некоторых, кому следовало бы брать на себя два билета, раз уж они занимают два места.
«Идиоты!», мелькнуло в голове у целительницы. «Нас перенесло в Иное Измерение, Акорна лично явилась за мной, а у них только и мыслей в голове, что об их бренных телах! Визжат, наизнанку выворачиваются, жалуются на отдавленные мозоли – что она только о нас подумает? Нет, я должна продемонстрировать, что хоть некоторые из нас Выше Всего Этого».
Решительно улыбнувшись и игнорируя предательский уголок мозга, неслышно пищавший, что уж он-то крайне обеспокоен благополучием своего бренного тела, и не хочет уходить даже с самыми доброжелательными пришельцами, Карина прошла к дверям и изящно протянула руку девушке-единорогу.
– Все в порядке, – проговорила она. – Я знаю, вы пришли за мной. На остальных не обращайте внимания. Они не привыкли к проявлениям тонких сущностей на этом плане бытия.
Акорна – а кто же еще, другой такой нет – склонила к плечу прекрасную головку. И выдала нечто вроде:
– Ллриваньиталли ?
– Я тоже очень рада, – растерянно ответила Карина.
Почему никто не догадался намекнуть, что Акорна не говорит на всеобщем? Ну ничего, всегда можно общаться телепатически. Просияв, она изо всех своих сил направила образы себя и Акорны, стоящих рядом и окутанных нежно-розовой аурой истинной любви и согласия. А поскольку Акорна по-прежнему смотрела на нее недоуменно, стиснула в руке кулон с опалом, черпая из него тонкие энергии.
Акорна отвернулась!
«Видишь, Нева? Это хочет пойти с нами! Ты разве не чувствуешь?»
«По-моему, оно чего-то не понимает. Если оно и способно к мысленной речи, то весьма слабо. Ты уверен, что оно хочет этого?»
«Таринье, я тоже не уверена», вставила Мелиренья. «Судя по твоим образам, оно скалит зубы. По-моему, у хищников это жест угрозы».
«Только не у этих». Таринье очень внимательно просматривал перехваченные спутниковые передачи, покуда «Балакире» следовал за кораблем-беглецом до самой лунной базы, где тот совершил посадку. «Они скалят зубы в качестве приветствия, и чтобы показать свои добрые чувства».
«Ну, как скажешь. В любом случае, потом мы сможем это существо успокоить».
Карина облегченно вздохнула, когда Акорна вновь обратила на нее взгляд огромных золотых глаз, и протянула… руку? Наверное, хотя пальцы были короткими и толстыми по сравнению с человеческими. Стиснув мягкую ладонь в своей, Карина ощутила вдруг прилив беспокойства – возможно, восприняв его от самой Акорны. А может, дело было в том, что глаза Акорны оказались золотыми, а не серебряными, как во всех рассказах? Или в том, что она оказалась выше и крупней, чем думала о ней целительница? И аура у нее почти… мужская. Хотя возможно, это иллюзия, поддерживаемая просторной темно-синей хламидой, такой простенькой – совсем не подходит для юной невинной девушки, единорога или нет. Ну, возможно, Карина была ниспослана, чтобы научить Акорну стильно одеваться… помимо всего прочего…
– Минутку! – твердо заявила она, когда Акорна поманила ее к открытой двери. – Только саквояж возьму.
Потребовалась очередная сцена с протискиванием, отдавливанием и извинениями, покуда Карина вылавливала свою сумку из-под чьих-то ног. К шлюзу она вернулась, раскрасневшись, страшно испуганная, что Акорне надоест ее ждать, так что когда девушка-единорог поманила ее первой пройти через двойные двери, целительница не стала возражать. Золотое сияние в проеме слепило. Карина вспомнила о Вышних Силах и, источая совершенные – или почти – Любовь и Доверие, ступила через порог.
Только когда в золотом сиянии проявился другой корабль, где ее ожидали, волнуясь, еще трое единорогов, целительница осознала, что понимала в происходящем не больше, чем остальные пассажиры челнока.
Она понятия не имела, что происходит.
Глава 4
Рушима, 334.05.17 по единому федеративному календарю
Хотя корабль Странников и находился на орбите Рушимы, прибытия «Акадецки» он наблюдать не мог – планета заслоняла. А Калум не озаботился проверить, не кружит ли кто над планетой, потому что краткая статья из «Галактопедии» сообщала о Рушиме, что планета находится в ранней стадии колонизации по сельскохозяйственному типу, и имеет только сигнальный маяк. Пилот с Акорной решили, что отправлять сообщение, которое на поверхности получат не раньше, чем кому-нибудь придет в голову проверить электронную почту, нет смысла – проще будет найти поселение приличных размером и приземлиться рядом. На Рушиме, где родилось только первое поколение поселенцев, никто не удивится прилету одинокого корабля. А оплатить покупки они смогут, переведя нужную сумму со счетов горнодобывающей компании Ли в любой банк по выбору самих рушимцев.
Но, когда «Акадецки» подлетел поближе, Акорна нахмурилась.
– Более жалкой сельхозпланеты я не встречала. Что они там такого выращивают? Все бурое, хотя в этом полушарии вроде бы лето. Должна же быть какая-нибудь зелень! Даже леса словно больные.
– Ты права. Может, глянуть на северное полушарие? У планеты, как тут сказано, – Калум указал на соседний монитор, где висела статья из энциклопедии, – небольшой наклон оси, так что климат остается более-менее умеренным круглый год. Хмм…
Когда корабль вошел в атмосферу, видно стало, что озера крупней, чем должно быть, судя по прилагавшимся к статье данным орбитальных съемок.
– Что могло случиться? – недоумевала Акорна. – Потоп?
– Вообще-то похоже, – неохотно согласился Калум. – Но чтобы по всей планете? Это не стыкуется с тем, что говорит о здешнем климате, – он вызвал на экран соответствующую часть статьи, – энциклопедия.
Потом внизу промелькнула обширная пустошь, где нагие деревья давно оставили надежду выжить без дождя.
– Если ничего не сделать, эрозия сожрет эти края напрочь, – заметила Акорна.
Помимо всего прочего, за годы, проведенные на борту горняцкого корабля, она неплохо изучила экологию.
«Акадецки» летел дальше, над невысокими горами, поросшими опаленной солнцем травой.
– Старик Ной, ты опять за свои шутки? – легкомысленно пробормотал Калум, пытаясь скрыть, как потрясло его это запустение. Половина континента была залита водой, другая – выгорела до безжизненности.
– Калум, вон там, правее, крупный городок. И рядом, кажется, взлетная полоса.
– Очень мокрая полоса, – фыркнул пилот, когда они подлетели поближе, – но нам сойдет. И поселок недалеко.
– Недалеко, – повторил он, когда они отворили внешний люк и увидали озеро, в которое превратилась взлетная полоса. – Для дельфинов.
Озеро было очень грязное: реактивная струя при посадке взбаламутила осевшую на дне почву.
– Тьфу! – Калум отвернулся, когда в люк задул первый ветерок. Акорна повела носом, но ее больше волновала не вода в озере, а пища.
– Что могло случиться? – поинтересовалась она. – Потопом размыло компостные ямы?
– Я лучше затычки поставлю, – пробурчал Калум, зажимая нос.
К сожалению, на широкие ноздри Акорны не подходил не один фильтр, но девушка куда меньше своего воспитателя обращала внимание на запахи, будь то приятные или нет. Ей, похоже, нравились любые – и чем сильнее, тем лучше.
– И вокруг никого, – заметила Акорна, ладонью заслоняя глаза от солнца. – Не понимаю…
В животе у нее жалобно заурчало. Она не видела нужды экономить провизию на борту, предвкушая, как сможет попастись на Рушиме. Но, сколько могли видеть ее дальнозоркие глаза, ничто не искушало взгляд вкусной зеленью. А питаться надо было.
– Акорна, вон там – деревья. – Калум указал на пригорок по другую сторону корабля. – Слушай, ты сбегай, посмотри, нет ли там чего съестного для тебя. А я доберусь, – он оглядел разлившееся озеро, – вброд до поселка, и гляну там. Может, найдется машина… нет, ну ее – тут скорее пригодился бы катер. – Он посмотрел на оконечность трапа, уходившую в воду всего на пару сантиметров. – Вроде бы неглубоко…