– Ничего себе кораблик… – пробормотал юноша потрясенно.
– Вот-вот, – поддержал инженер, усаживая хань-киянца в уютное кресло. – Камбуз у вас на борту есть?
Акорна ткнула пальцем в нужном направлении.
– Маркель, – поинтересовался Калум, – двери ангара не прикрыты силовым щитом? Наши пакеты от него просто отскочат.
– Я его снял, – ответил юноша рассеянно, – когда размыкал захваты.
Очевидно было, что обстановка салона его интересует куда больше – он кругами обходил комнату, щупая обивку и заглядывая в каждый ящичек или нишу.
– Тут столько места, – прошептал он, остановившись посреди комнаты и раскинув руки.
Вернулся Джонни с полным подносом дымящихся чашек. Первую он предложил доктору Хоа, остальные роздал товарищам.
– Для бодрости, – объяснил он. – Кораблик-то не просто славный, он еще и оснащен на славу.
– Маркель, твой переговорник с тобой? Я готов начинать передачу, и хочу знать, если ее перехватят, – заметил Калум.
– Придется выйти. – Маркель перестал кружиться посреди салона и направился к люку.
– Если перехватят, – крикнул ему вслед Калум, – лети сюда, как наскипидареный, парень, потому что я взлетаю, и пусть по нам палят, как могут. Будем только надеяться, что все слишком заняты, чтобы заметить…
– Понял, – безразлично откликнулся юноша.
– По моему сигналу… – воскликнул Калум понимая руку. – Пошел !
Он перезапустил процессор. Томительно тянулись секунды, покуда не заработаел передатчик.
– Маркель, у тебя что-нибудь есть? – крикнул Калум. Ответа не было, и пилот запустил пакетную передачу.
– Стойте! – охнул Маркель. – Что? Вы не…
Не услышать вопль юноши было невозможно, но понять, что за чувства переполняли его, Калум не смог. Он отрубил передатчик и тремя торопливо отданными командами запустил программу самоотключения.
– Увы, – сообщил он Акорне, – не получилось. Сообщение для Шенджеми прошло, но насчет шифрованного пакета для наших друзей – не могу быть уверен, передатчик обрабатывал список адресов, когда я его выключил. Если нам повезло, хотя бы одна копия ушла. А где Маркель? Что он там орал?
Юноша забрел в салон, словно по сигналу. На лице его отражалось оцепенелое недоумение.
– Кажется, все кончилось, – пробормотал он.
– Что – все? – уточнил Джонни.
– По-моему… – Маркель поколебался. – По-моему, на корабле случился очередной переворот. Нуэва и ее банда так увлеклись, гоняясь за нами, что перестали следить за остальными. Всю их компанию взяли в плен. И мне кажется, кораблем снова владеют Странники – те, что остались живы.
– Нам, полагаю, лучше остаться на борту, покуда мы не выясним точнее, что там случилось, – заметил инженер, знаками приказывая Калуму запереть люк вручную. – И давайте пока не перезапускать «Акадецки». Если все в порядке, у нас будет уйма времени, чтобы сообщить обо всем друзьям и родным – а если нет, то не стоит привлекать внимания тех, кто не заметил наш первый пакет. Просто послушаем, что творится на корабле. Маркель, сможешь соединить нас с мостиком через системы «Прибежища»?
– Пожалуй.
Юноша взялся за работу. Пальцы его дрожали.
Глава 8
Маганос, 334.05.18 по единому федеративному календарю
Таринье был слишком ошарашен случившимся, чтобы сбросить со своего плеча руку охранника. Сначала дети, теперь вот этот самец явно не поддавались внушению. Неужто в этой части базы работает какой-то подавитель телепатического излучения? Чтобы разубедить себя в этом, юноша попытался связаться с сородичами на корабле.
«Во имя Четырех Первых Кобылиц, Таринье, во что ты теперь вляпался?!»
«Это у тебя называется „незаметно пройтись“?»
«Я говорила, что он слишком молод, чтобы доверять ему такое ответственное дело».
Сморщившись, Таринье прервал контакт. Очень хорошо, значит, способности его ничуть не уменьшились… Но то, что юноша услыхал от оставшихся на борту трех разгневанных дам, его ничуть не утешило! Уж лучше рисковать жизнью среди варваров. В конце концов, они какие-то крошечные все. Если придется, он мог бы расколоть череп этого самца одним могучим ударом копыта.
«Таринье! Даже и не думай!»
«Просто позор, что мой кровный родич замыслил такое кхлеви дело!»
«Я же говорила – он еще не повзрослел».
– Хватит придираться! – рявкнул Таринье вслух – на языке линьяри, конечно.
– Уж не знаю, что вы, мистер, за невнятицу несете, – невозмутимо заметил охранник, – но незнание закона не освобождает. Вот. Не говорите на всеобщем – дадим переводчика.
– Не уводите нашу Госпожу! – пискнул какой-то из докучливых недомерков.
– Малыш, – ответил охранник, – этот парень уж точно ничья не госпожа. А теперь – марш на урок! Я его отведу прямо к мистеру Ли.
Самая рослая девочка неохотно кивнула.
– Я вижу… это не Акорна. – Одним резким взглядом она пресекла все протесты остальных. – Я знаю Госпожу, она такая, как он… но другая. Мистер Ли поймет, что делать.
Охранник потащил Таринье прочь, прежде чем дети опять подняли вой.
– Какой… васш… са-акон… я нарушил… таким… видом?
Юноше приходилось сосредотачиваться, чтобы выдавливать из себя слова. Этот «всеобщий» был резким, уродливым наречием…
Охранник уставился Таринье в грудь… то есть туда, где находились бы глаза, будь юноша одного роста с безрогим недомерком. Значит, внушение все же действовало! Варвар определенно не видел во внешности Таринье ничего особенного… но что же тогда его встревожило?
– Мистер, – прошипел охранник, – ваши красивые глаза и фигура меня не трогают, и тех детишек – тоже. Но раз уж вы болтаете на всеобщем, то могли бы сообразить, что не стоит болтать своими причиндалами в общественном месте. Особенно при детях, – добавил он. – Мистер Ли – он таких очень не любит. Да и кто ему судья, ежели вспомнить, что эти малыши пережили? Я бы таких, как ты, высылал без скафандра своим ходом!
Гнев подхлестнул воображение охранника, и из обычного мерного «бу-бу-бу» его мыслей на Таринье выплеснулся ужасающе ясный образ высокого, красивого, светловолосого двуногого, с непристойными предложениями подступающего к кучке плачущих детей. За этим образом последовали ассоциации столь омерзительные, что юноша поспешно закрыл свои мысли от поступающих сигналов. Он был так потрясен, что даже не попытался стереть память охранника и скрыться.
«Таринье, ты недоумок! У этих существ, наверное, табу на наготу!»
«Никто мне не сказал !»
«Я же знала, что вначале надо подробней изучить их культуру».
– Тебе еще повезло, что мистер Гилоглы приказал тебя прямо в апартаменты Дельзаки Ли доставить, – сообщил охранник, подталкивая Таринье по коридорчику, ведущему в просторную комнату, чьи стены покрывал алый с золотыми узорами шелк. – Тебя бы и линчевать могли за такие делишки.
Он кивнул молодому варвару за резной деревянной конторкой, и перед Таринье распахнулась, точно зрачок глаза линьяри, овальная дверь.
– Отлично, Барнс. Теперь можешь возвращаться на пост, – проговорило хрупкое, темноволосое двуногое, напряженно поджидавшее гостя на пороге следующей комнаты, еще более просторной и обставленной мягкими диванами и низенькими столиками.
Пригнувшись, Таринье шагнул в овальную дверь и с удвоенной силой попытался внушить двуногому, что «Ты не видишь ничего необычного. Тебе очень скучно. Ты хочешь, чтобы я ушел».
Темноволосое двуногое пошатнулось, прижав ладонь ко лбу. При движении ткань рубахи натянулась, и Таринье смог разглядеть увеличенные молочные железы, присущие тому же полу, к какому принадлежала Кхаринья, но куда менее выдающиеся. Может быть, это недоразвитая особь того же вида… нимфа?
– Не знаю, что на меня нашло, – пробормотала самка. – Мне показалось… но я же видела…
Она скользнула взглядом по стоящему в дверях Таринье, явно не замечая его – сознание услужливо заменяло образ линьяри на что-то, вполне обычное.
– Простите… Мы с вами знакомы?