Обратите внимание на цель, вдохновлявшую меня на поиски Бога: обретение Его имело отношение скорее к использованию Его. С помощью Бога мне хотелось получить то, что являлось для меня ценным (более хорошего себя и спокойного мира). Я хотел использовать Его силу, а не подчиняться ей.
ДО ИДЕАЛА ПО-ПРЕЖНЕМУ ДАЛЕКО
Размышляя о своей жизни сегодня, почти через год после катастрофы, я прихожу к выводу, что не получил ответа на свою молитву о духовной зрелости. Как и в тот ужасный мартовский день, когда Бог не ответил на мою просьбу сохранить живыми и здоровыми членов моей семьи, Он не ответил и сейчас. Невзирая на страстные мольбы о духовной зрелости, я по-прежнему не имею ее. Если во мне и появилось что-то новое, я не замечаю этого. А если мне иногда кажется, что я вижу свет, то он вскоре меркнет.
Я по-прежнему слишком раздражителен. Малейшая провокация заставляет меня впадать в ярость. Мне хочется крушить все на своем пути. Временами я делаюсь чувствительным, как избалованный ребенок. Если моя жена Рейчел критикует меня за что-то или не поддерживает меня в моих перепадах настроения, я становлюсь обидчивым. Эта обидчивость невыносима и в то же самое время чрезвычайно сильна. Разве я изменился? Точно также я реагировал и четверть века назад, когда мы были еще молодоженами.
Обратите внимание на цель, вдохновлявшую меня на поиски Бога: обретение Его имело отношение скорее к использованию Его. С помощью Бога мне хотелось получить то, что являлось для меня ценным (более хорошего себя и спокойного мира). Я хотел использовать Его силу, а не подчиняться ей.
Нечестивые желания по-прежнему сжигают меня изнутри. Более чем зрелый возраст не умерил моего влечения и не сделал его более утонченным. Другие чувства (хорошие или плохие) приходят и уходят, повинуясь, по всей видимости, своей собственной прихоти. Порой без каких-либо внешних причин я погружаюсь в пучину одиночества. Тогда всякое удовольствие, всякая радость растворяются, как дым. Я утрачиваю свой обычный интерес к людям и событиям.
Мне свойственны длящиеся годами периоды ненависти к себе. Я чувствую себя нежеланным и никому не нужным и отношусь к себе с отвращением, как к ядовитому яблоку. На расстоянии я могу показаться очень привлекательным. Даже в руке я все еще выгляжу хорошо. Но стоит прокусить меня, как в кровь тут же проникает яд. Он способен причинить вред, даже уничтожить.
Эти ядовитые чувства серьезно искажают мой мыслительный процесс. Они изнуряют меня, на них порой уходит львиная доля моей энергии. Я погрязаю в них, предаваясь извращенной и угрюмой радости.
Порой я утрачиваю представление о том, что Бог хочет сделать через меня, не понимаю Его замысел о моей жизни. Когда это происходит, я впадаю или в панику, или в безжизненное равнодушие. Паникуя, я принимаю на себя непосильное количество обязанностей, предпочитая лучше сгореть в работе, чем быть никому не нужным. Когда в свои права вступает апатия, мне кажется, что люди меня обманывают, что они хотят эксплуатировать дары, которыми я обладаю, при этом нисколько не думая обо мне.
Становлюсь ли я лучше? Или наоборот хуже? Помогло ли мне мое пылкое стремление к Богу продвинуться по пути, ведущему к радостному общению со Христом? Или я иду не по тому пути? А может быть я стою на месте?
Обретение Бога во время земной жизни не похоже на строительство дома в стране, где не бывает бурь. Скорее, оно подобно возведению дома, способного выдержать натиск любой непогоды.
Люди, знающие меня, скажут, что я рисую свой портрет слишком мрачными красками, что я незаслуженно суров к самому себе. К счастью, я согласен с этим. Все, что я сказал, правда, но я показал только одну сторону медали. С благодарностью признаю, что я щедрый человек, часто заботливый, иногда жертвенный и добрый. Я много работаю. Порядочен в оплате налогов. Глубоко предан своей семье. Серьезно отношусь к вере. Я оказываю положительное влияние на жизнь других людей. Сейчас я знаю о Боге больше, чем когда-либо прежде.
Но при беспристрастной проверке моей жизни выясняется, что многого еще недостает. Я хочу быть тем, чем не являюсь, испытывать чувства, которые редко испытываю, любить так, как я никогда не любил. Зачастую я ощущаю себя слабым, опустошенным, разъяренным, одиноким, озабоченным и завистливым. Могут ли такие чувства сосуществовать с духовной зрелостью? Или они являются свидетельством противоположного ей состояния?
Во всяком случае, ясно одно. Исходя из стандартов совершенного человека, полностью воплощенного только в Иисусе Христе, каждому из нас гораздо больше предстоит пройти, чем он уже прошел. Прекращением борьбы и способностью любить кого-то другого совершенной любовью характеризуется наша жизнь на небесах, а не духовная зрелость на земле. Как бы хорошо я ни знал Господа, но до тех пор, пока я не увижу Его воочию, моя жизнь по-прежнему будет беспорядочна – так же, как и ваша. Обретение Бога во время земной жизни непохоже на строительство дома в стране, где не бывает бурь. Скорее, оно подобно возведению дома, способного выдержать натиск любой непогоды. Такой ли дом строю я? А вы? Считаем ли мы наши проблемы способом обретения Бога? Знаем ли мы, где копать, чтобы обнаружить не новые проблемы, а Того, Кто больше нас? Не ударилась ли наша лопата о камень?
ПОВЕРХНОСТНОЕ ЗНАКОМСТВО С БОГОМ
Прошло почти два года с тех пор, как я молился: «Господи, я знаю. Ты – это все, что у меня есть. Но я не знаю Тебя настолько хорошо, чтобы Ты стал всем, что мне нужно. Пожалуйста, помоги мне найти Тебя». За это время я более ясно понял, что ни духовная дисциплина, ни самоисследование не ведут туда, куда я хочу попасть. Исповедоваться в своих грехах, примириться со старыми друзьями, регулярно проводить время, читая Слово, – все это необходимо. Но чем больше я сталкиваюсь с реальной жизнью, тем больше даю себе отчет в том, что духовная дисциплина способствует, в лучшем случае, поверхностному знакомству с Богом.
Когда я более тщательно и беспристрастно исследую мотивы своих поступков или вспоминаю прошлое в поисках связи между нанесенными мне в детстве ранами и сегодняшними трудностями, это не пробуждает надежду, а заставляет меня еще больше расстраиваться. Мое исследование может помочь мне лучше узнать себя, а я-то хочу узнать Бога! Бесчисленные часы, проведенные за лечебным психологическим консультированием людей, наводят на мысль, что лучшее знание себя редко приводит к лучшему знанию Бога. Если мы в поисках Бога стараемся только лишь лучше познакомиться с самим собой, то мы совершаем ошибку. Это все равно что без конца изучать рентгеновские снимки легких, испещренных зловещими пятнышками, – так и не согласившись на операцию.
Ни духовная дисциплина, ни понимание самого себя не могут гарантировать, что мы непременно попадем туда, куда так желаем. Первое слишком часто создает самодовольного фарисея. Второе – свободного современного человека, не способного думать ни о чем, кроме собственного удовольствия. Что же мне делать? Я приближаюсь к пятидесятилетней отметке, по-прежнему нагруженный огромным количеством проблем. Самое важное в жизни, как внутри, так и вовне меня, осталось тайной за семью печатями. Я теряю уверенность в своей способности управлять кораблем моей жизни, бороздящим мрачные воды взаимоотношений и обязанностей. Но сейчас, больше, чем когда-либо, я стремлюсь проплыть их и достигнуть светлой гавани, очертания которой вырисовываются вдали.