-Но ведь сир де Коарасс не болен, насколько мне известно. Правда, он не ночевал дома, но ведь он уже не раз оставался у своего кузена, господина Пибрака...
-Да разве ты не знаешь, что он тяжело ранен на дуэли? спросил Рене.
-Господи! Несчастный! - с ужасом и сожалением крикнул Лестокад.
Рене было мало дела до чувств трактирщика. "А, бандит Маликан! Ты посмеялся надо мной! Ну, погоди! - подумал он и хотел сейчас же идти к Маликану и жестоко наказать его. К счастью и для Маликана, да и для Рене (потому что Маликан был способен всадить ему нож в сердце), парфюмер успел рассудить дело.- Если этот нахал соврал мне,- подумал он,- значит, он знает или догадывается о моей ненависти к Ко-арассу. Но раз он знает об этой ненависти, значит, тем более он не станет держать раненого у себя. Куда же припрятали его?"
Рене зашел на минутку домой, а потом направился в Лувр, и королева Екатерина, вернувшись с охоты, застала его у себя в кабинете.
-А, это ты! - сказала она.- Ты знаешь, что случилось с сиром де Коарассом?
-Да, ваше величество.
-Он дрался на дуэли и тяжело ранен.
-Нет, он ранен легко.
-Значит, он выздоровеет?
-Еще бы, ведь за ним достаточно хорошо ухаживают,- сказал Рене наобум.
-Разве? Кто же именно?
-Ваше величество,- ответил Рене,- я только что с большим трудом выкарабкался из когтей господина Кабоша и не имею ни малейшего желания попасть в них опять.
-Да что ты мелешь, Рене? - удивленно спросила королева.
-Помилуйте, государыня, сир де Коарасс находится под большой протекцией. Король очень любит его...
-Король сделает все, что я захочу.
-Но ведь король не один; принцесса Маргарита тоже интересуется им!
Королева вздрогнула и внимательно посмотрела на Рене.
-Ах, Господи,- продолжал тот,- он вполне заслужил это! Ведь он и дрался-то из-за нее, ваше величество! Королева от изумления даже привскочила.
-Да что ты говоришь! - крикнула она.- Коарасс дрался на дуэли из-за принцессы Маргариты?
-Да, ваше величество,
-Но... с кем же?
-С его высочеством Генрихом Лотарингским, герцогом Гизом! - ответил Рене с жестоким хладнокровием.
Екатерина побледнела, и судорога бешенства так схватила ее за горло, что она могла с трудом прохрипеть лишь одно слово:
-Говори!
По повелительному тону, которым было произнесено это слово, Рене понял, что отныне устойчивость его влияния всецело зависит от важности тех признаний, которые он сделает, и тотчас произнес:
-Желая повидать принцессу Маргариту, герцог Гиз приехал инкогнито в Париж.
-Ну, и ему удалось повидать ее?
-Да.
-Значит, он был в Лувре?
-Да, государыня.
-Вот как? - с негодованием крикнула королева.- Значит, мне служат очень, плохо! Герцог должен был быть в Бастилии теперь!
-Я тоже так думаю,- сказал Рене.- Но... теперь герцог уже очень далеко от Парижа!
-Значит, он видел Маргариту? Ну и...
-Господи, но принцесса разлюбила его, потому что в течение этого времени успела полюбить...
Рене остановился, колеблясь выговорить решительное слово.
-Договаривай! - крикнула королева.
-Ну, Господи, герцог отлично сделал, что наградил этого дворянчика знатным ударом в грудь, потому что...
-Рене! - вне себя от бешенства крикнула королева.- Если ты лжешь, берегись!
-Но к чему же я стану лгать, государыня?
-Значит, Маргарита...
-Ее высочество взяла сира де Коарасса под свое покровительство, и недаром...
Королева позеленела от злости и воскликнула:
-О, если это так, то Коарасс умрет!
Хотя час, который она сама назначила для разговора с королем, далеко еще не настал, она все же послала Рауля просить его величество немедленно принять ее и вошла в кабинет короля с мраморно-бледным лицом и взглядом, мечущим гром и молнию.
-Ах, бедный Анри,- пробормотала Маргарита, заметив через замочную скважину, в каком расстройстве чувств явилась королева- мать.- Чего только она добивается! Но не беспокойся, я здесь и... люблю тебя!
III
-Но помилуйте, ваше величество! - воскликнул Карл IX, увидав бледное, искаженное лицо матери.- Что случилось?
-Об этом я могу сообщить вашему величеству лишь наедине! ответила Екатерина, бросая многозначительный взгляд на Мирона.
Король знаком приказал врачу уйти. Тогда Екатерина упала в кресло, словно отдаваясь приступу слабости.
-Я слушаю вас, ваше величество,- сказал король.- Говорите!
-Ваше величество,- начала Екатерина,- я только что просила вас уделить мне время для аудиенции и предупредила, что собираюсь говорить с вами о сире де Коарассе.
-Да, да,- сказал король,- и я сразу догадался, о чем вы хотите говорить со мной. Я слышал, что сир де Коарасс очень умело предсказывает будущее, а так как вы, ваше величество, усиленно покровительствуете всяким шарлатанам, то я и решил, что вы пришли просить у меня какой-нибудь милости для этого бедного дворянчика.
-Нет, ваше величество,- с силой крикнула Екатерина,- сир де Коарасс позволил себе посмеяться надо мной, и я пришла просить ваше величество наказать дерзкого, как он того заслуживает!
-О, если он позволил себе посмеяться над вами, он будет жестоко наказан,- ответил Карл IX.- Но каким образом случилось это?
Королева с удовольствием умолчала бы о всей той комедии, в которой она играла такую жалкую роль, но король настаивал на деталях, и Екатерине пришлось подробно рассказать сыну обо всех перипетиях ее колдовских сеансов с сиром де Коарассом.
-Черт возьми! - воскликнул Карл.- Я вполне согласен с вами! Сир де Коарасс заслуживает примерного наказания! Ну, если вы хотите, я пошлю его на недельку в Бастилию!
-Вашему величеству угодно шутить! - с бешенством крикнула королева.
-Но почему же, ваше величество?
-Я пришла требовать смерти этого негодяя, а вы...
-Полно! Вы, наверное, говорите это не серьезно! Да знаете ли вы, что, для того чтобы повесить, сжечь или обезглавить сира де Коарасса, мне пришлось бы воскресить старый закон о колдунах!
-Ну так воскресите этот закон, ваше величество!
-Но тогда, ввиду того что сир де Коарасс не один занимается колдовством, мне пришлось бы отправить на казнь не только его, но и...
-Кого же еще?
-Во-первых, вашего милого Рене, а потом...
-А потом?
-А потом вас, ваше величество.
-Вашему величеству угодно смеяться надо мной? - сказала Екатерина, бледнея от злобы.
-Да нисколько, поверьте! Закон карает не только тех, кто колдует, но и тех, кто прибегает к колдовству. И поверьте, это, в конце концов, просто смешно! Дочь славных Медичи, умелая политика которой поражает всю Европу, опускается до мещанской мстительности только потому, что маленькому провинциальному дворянчику пришло в голову бороться за влияние с негодяем вроде Рене!
Король сказал эту фразу с таким достоинством и величием, что королева сочла нужным пустить в ход самую тяжелую артиллерию своих доводов.
-Вы правы, государь,- сказала она,- и, соглашаясь с вами, я готова простить этому шарлатану!
-Очень хорошо, ваше величество!
-Но я должна сообщить вам нечто другое, несравненно более важное, нечто такое, что способно перевернуть вверх дном все наши соображения и расчеты!
-Вы пугаете меня, ваше величество!
-Однако это "нечто", или - вернее - такой человек, существует, ваше величество!
-Уж не собираетесь ли вы говорить со мной о герцоге Гизе, тем более что вчера он был здесь?
-Ваше величество, вы помните, что разрешили мне приказать прирезать герцога, если он еще раз появится здесь?