Пустошь сейчас напоминала дикий запад, где выживал тот, кто имел больше всего оружия и военных ресурсов, дабы поставить других на колени пред своей волей, а не согласных согнать в рабские лагеря, где те будут работать за постель и миску риса. И это в лучшем случае, в худшем с несогласными расправлялись ещё более радикальными методами, а именно убивали, или заставляли сражаться на аренах, на потеху публике. В моей памяти воскресли образы того времени, когда я жила в месте, которое было подобно описанным выше, а потому я непроизвольно заскрипела зубами, пытаясь не заплакать. Скольким пони помимо тех, кто жил в Колизее вам мое со мной, довелось оказаться в местах, подобных этому? Я не знала ответа на этот вопрос, а потому не зачем горевать над прошитым вином, которое утекло в землю, дабы быть впитанным ею.
Вскоре мы натолкнулись на знак, который указывал на границу поселения. Однако радоваться было ещё рано, ведь знак выглядел не как это было принято на пустошах, нацарапанная на деревяшке надпись кривым почерком, а вполне себе приличная табличка, на которой было не только название населенного пункта, но и расстояние до него. Первая цифра сильно стёрлась, как в общем и цифра Стойла, из которого был тот пони, со скелета которого, я и сняла ПипБак. В этот раз число обозначало цифру девять, что не могло меня не заставить напрячься. Я знала о том, что были стойла с цифрой девять в своем номере, однако не знала наверняка, сколько их было и к какому стойлу с этой цифрой мы приближались. Однако, возможно, что это просто мои нервишки шалят и никакого Стойла тут и в помине нет, а я себя просто накручиваю.
Как оказалось, я зря накручивала себя, то что я приняла изначально за указатель к Стойлу, оказалось табличкой, которая указывала на населенный пункт. Зайдя в его границы, мы были приятно удивлены, что на нас никто не нападает, ведь за то время, что мы странствовали по пустоши, мы скорее превратились в кучку бандитов, пусть и довольно технологичных, чем на нормальных пони. Поселение было не защищено от слова совсем, а из всей защиты, здесь было разве что несколько турелей, стреляющих пистолетным патронами, да так-же несколько бойцов, снаряжённых в самую примитивную броню и вооруженных старыми образцами оружия. Такой гарнизон вряд ли смог-бы удерживать оборону врага долго, да даже пустоголовых рейдеров, которые имели привычку устраивать раш, сметая все на своем пути.
Мы приняли решени, направиться к местному главе, ведь кто-то да должен, управлять всем этим табуном, дабы они не обратились в бандитов. Меня сразу привлекло большое здание, которое по факту было сделано из чего-то, что по виду напоминало ангар, для хранения дирижаблей, в моменты их не нужности, однако я не наблюдала тут почти ничего, что могло-бы напоминать шпили, для швартовки оных судов. Это могло означать лишь то, что дирижабли здесь просто находились на сохранении, а взлетать их отвозили в другие места страны.
Я направилась к этому зданию, не подавая признаков агрессивности, ведь даже и столь в плохом снаряжении охрана, могла надавать мне лещей, в случае возникновения каких-либо проблем со мной. Я сглотнула и хихикнула, стараясь не спровоцировать охранников на враждебные действия относительно меня, а после под их молчаливыми взглядами, вошла в ангар. Да, это место выглядело не так, абсолютно не так, как я это себе представляла. Всюду здесь были элементы, которые ну никак не вязались с внешним видом строения, здесь по всюду были разного рода убранства, говорящие о высоком происхождении лица, обитающего здесь. Пони обычного состава, и я сейчас говорю не о представителях знати, не имели возможности, покупать себе дорогую утварь, а потому тут явно обитал некий работорговец, что было весьма вероятно, либо состоявшейся землевладелец, который позволял обычным пони проживать на своей земле, в обмен на часть добычи.
Ни первое, ни второе не прельщало меня. Я уже давно стала относиться ко всем власть имущим пони так, как будто все они конченные, отбитые на головы мрази, от которых требуется избавляться. Я относилась так ко всем, кто имел статус выше остальных, а потому мне было полностью поебать на то, какими-бы они благими намерениями не пытались оправдать столь радикальное отношение к своим подданным. Вы можете меня назвать революционеркой, склонной устраивать бунты и протесты, и будете абсолютно правы, а если попытаетесь меня осудить, то получите в глаз. Такой уж пони я была, что тут сказать, я натерпелась от имущих власть предостаточно, дабы понять то, что лучшим способом ведения дел тот, когда над тобой никто не стоит и не дышит в загривок, готовый каждую минуту отодрать тебя, за любой проступок.