- Джез – услышала я вскрик моей фиалковой подруги. – Держись, сейчас я тебя подлечу.
''- Нет… нет Найт, не смей высовываться – думала я про себя. – Я того не стою, а у тебя ещё будет возможность отыскать того, кто согреет тебя.''
- Держись Джез, просто держись – приговаривала кобылка, доставая из своей седельной сумки шприц с Мед-Х и баночку с Лечебным Зельем.
Я ощутила как меня укололи, после чего пришли прохлада и конченное безразличие, да я по прежнему ощущала ту боль, которая была следствием ранения, однако уже терпимую, достаточно терпимую чтобы я могла стоять. Однако я была вынуждена изменить свое мнение, когда на мою ногу пролилась фиалковая жидкость. Я думала что сейчас начну вопить как дитя, начав сжимать шею единорожки в своей мертвой хватке, вот на столько мне стало больно, однако к счастью для меня, рана оказалась сквозной, а потому не было нужды извлекать пулю, попавшую в нее. После этого Найт наложила на мою покалеченную ногу Лечебный Бинт, зафиксировав тот лейкопластырем. Теперь я могла продолжить бой, пускай и с ограничениями. Ну всю пиздюк, тебе пиздец.
Я вскочила и скользнула в ЗПС, после чего выставила в его голову все пули, что оставались в моем запасе. После чего развеяла заклинание и моя автоматическая винтовка издала оглушающей силы грохот, изрыгнув из себя поток пуль. Да, судя по маркерам на ЛУМе ПипБака, вероятность попадания в голову с моей текущей позиции была не велика, однако мне было начать, главное это убить, обезвредить эту механическую погань, пока кроме меня ещё и не пострадала Найт. Увы, но пули прошли максимально косо, лишь частично задев синта, нанеся ему не серьезные увечья.
Я зарычала, не столько от боли, сколько от досады, после чего вновь закусила узду Боевого Седла и… и ничего… Винтовка громко клацнула, говоря о том что у меня кончились патроны. Этого-то я и боялась, остаться без патронов перед таким вот опасным противником, было самым херовым делом, хотя-бы только по тому, что у нас не было возможности пополнить боеприпасы прямо в бою, а уж речи о том, чтобы закупить их, так и вовсе идти не могло. Мы оказались в такой звезде, что и словами передать сложно, а уж о чем-то нормальном, вовсе идти не могло.
- Блядь, блядь, блядь – ругалась я, стараясь хотя-бы через маты донести до судьбы то, как сильно я была ею недовольна.
И так, я осталась без единого патрона в подсумке, а значит я не имею возможности сражаться, что делать, что делать, что делать, что-что-что-что делать? Мои мысли вертелись вокруг одного: как быть дальше? Мы оказались в самом не благоприятном положении, которое только можно было представить, а уж как-то выпутаться из этого, было не то что не просто, а практически не возможно. Жить хотелось знатно, да что уж и говорить, всем хочется жить, мало кто был готов пойти добровольно на смерть, находясь в своем уме, а если он или она решились на такое, то значит у них что-то явно не так с головой. Да, в тот день я думала именно так, однако сейчас… сейчас я уже не та Джез, коей я была тогда.
Та Джез, которой я была тогда, была более чуткой, более живой что-ли. Она была той пони, которые не ставят превыше всего свою цель, полностью наплевав на жизни друзей, та Джез была за то, чтобы всеми силами защитить друзей, обезопасить их, укрыть в безопасном месте, пока все не уляжется. А я, а что я сейчас, какой пони я стала теперь? Та Джез, которой я была тогда, наверное умерла на операционном столе, или нет, скорее всего она умерла в том бункере, когда погибла Клауд Мёрфи, которую Джез не смогла спасти. Сейчас я стала маниакальной, зависимой от кучи наркотиков и одержимой местью кобылой, в которой то и пони, уже трудно узнать. Мое тело покрыли множество шрамов, а в каких-то местах я даже уже перестала быть пони. Эх, будь у меня возможность возврата в прошлое то я не согласилась-бы мстить, однако сейчас я поняла, что мой поезд ушел, а мой билет на него уже не возможно вернуть.
Лишь теперь потеряв все, я поняла то, что я имела в своей жизни. У меня были друзья, любимая кобылка и практически все, что я могла пожелать. Однако я променяла это, променяла все это на глупую вещь, которую называют местью, в одночасье отомстив и убив как себя, так и потеряв последнюю частичку поняшности, которая у меня оставалась.