- Ну здравствуй Джез – произнес он.
- Отвали Старик – огрызнулась я, - я не в настроении вести философские дебаты.
- Я вижу ты пережила достаточно многое, и это подломило твою веру в себя – произнес он.
- Слушай, я же сказала тебе… Отъебись!
Я закричала, мне реально сейчас были не нужны разговоры о том, что я допустила ошибку. Сейчас мне не было нужно абсолютно ничего, совсем ничего. Я жаждала лишь одного – забыться. Я старалась забыть все то, что случилось в том Зебринском Бункере(в том что тот бункер принадлежал зебрам, сомнения не было), а то что мне сейчас втолковывал этот фиолетовый Аликорн, было с родни тому, что мне сейчас сыпали на раскрытые раны соль, да ладно там соль, это было с родни тому, что мне скорее насыпали туда острого перца, а потому я была готова убить его, однако не сделала этого. Почему так, спросите вы, а я отвечу вам. Аликорн все время, сколько я его знаю, постоянно возникал из ниоткуда, а после исчезал в никуда, создавая образ призрака, окружавший его.
Я очень сильно сомневалась, что можно в принципе убить того, кто уже по факту, является мертвецом. Я конечно не видела его без этого пресловутого плаща, однако уже начинала делать допущения, допущения по поводу того, как он выглядел, без этой накидки. А мой разум, не имея возможности увидеть, начинал рисовать самые жуткие образы, образы того что этот аликорн уже давно мертвец, а мы видели лишь ту его часть, которая сохранила тот вид, коим жеребец обладал много лет тому назад. В конечном итоге, дабы ещё сильнее не раздрачивать мою психику, я забросила эту идею, а в конце концов забыла об этом, как о кошмарном сне. Однако сейчас, сейчас он вновь возник предо мной, вновь заставив мое подсознание рисовать жуткие образы.
- Ты вижу потерпела поражение – произнес он. Этот тон, его тон голоса, которым он произнес эти слова, был не таким как в случае того, когда спрашивают тебя, а таким, как будто он ставит меня перед фактом и отчитывает, подобно преподавателю, который отчитывает нерадивого ученика.
- Да – ответила я, - однако я доберусь до него, доберусь и заставлю сполна вкусить ту горечь, которую он заставил вкусить меня.
- Ты желаешь ему отомстить – спросил Старик.
- Да, желаю. Точнее нет, я жажду мести – ответила я.
- А готова ты к тому, что на этом поприще ты потеряешь себя – спросил он, и сказанное им заставило меня задуматься над тем, а стоит-ли мне вообще мстить.
Если до разговора с ним, я желала мстить, то теперь я задумалась, а стоит мне вообще начинать мстить, или стоит забыть о ней? Я не знала тогда ответа, да и не знаю ответа сейчас, одна моя часть, которая отвечала за мою гордость, заставляла меня, толкала меня идти вперёд, идя по головам к собственной цели, используя других пони как инструменты, для достижения ее. Другая моя часть, та что отвечала за мою поньскую часть, уговаривала меня не делать этого, говоря что тот путь, путь мести не верен, что я потеряю себя, если пойду по этому пути. Я желала, правда желала защитить свою кобылью гордость, однако страх, страх за потерю своей доброй части, заставлял меня сомневаться в своем желании мстить.
- Молчишь – произнес он, - и правильно делаешь что молчишь. Я видел множество героев, которые шли на поводу у своих эмоций и в конечном итоге, это приводило их к падению. Они переходили на темную сторону, становились злодеями, сами того не осознавая становились теми, против кого сражались.
Я задумалась, а правда-ли стоит моя гордость того, что я потеряю саму себя, на пути мести? Я… я не знала ответа на этот вопрос, однако сомнение, сомнение посеянное во мне этим аликорном фиолетовой масти, заставило меня притормозить, в своей жажде мстить. Да, пламя во мне было по прежнему сильно, но уже было достаточно терпимо, чтобы я сама могла, давать отчёт своим действиям, в не быть тупой машиной для убийства. Да, я по прежнему жаждала отомстить Феррету, однако я теперь могла мыслить более здраво и трезво, нежели за несколько минут до того, как состоялся этот разговор со Стариком. Я поглядела на него, он молча и с каменным выражением лица смотрел на меня сверху вниз, как-бы ожидая того, что я отвечу на его вопрос.
Я… я не знала, правда не знала как поступить, с одной стороны я жаждала мести, как с другой, не желала потерять себя, потерять ту последнюю лучинку, которая не позволяла мне стать монстром.
- Вижу что ты не знаешь, какой вариант выбрать – произнес Старик. – Думаю что тебе понадобиться наглядный пример.
Что?
- Эй Джеееез – услышала я голос, который звал меня – Джез. Джез!
- А – я пришла в себя, это было похоже, словно я вынырнула из бочки с жидкой смолой. – Что?
- Я уже битый час пытаюсь вытащить тебя из ступора – произнес Скай, нервно подрагивал своим скорпионьим хвостом. – Ты стояла словно живая статуя, глядя в пустоту.
- Да я… - я было подумала сказать, что меня посещал фиолетовый Аликорн, однако решила умолчать, так как посмотрев из стороны в сторону, я никого кроме пегаса и единорожки никого не увидела -…так, задумалась о разных вещах.
- Угу, а я было подумал, что у тебя приступ.
- Думаю ты прав Скай, думаю ты прав.
Почему я не сказала другу правду? Ответ банален до нельзя, скажи я ему, что меня посещают аликорны, которые видны лишь мне одной и они меня сочтут показавшей на голову. А как ещё думать? После того, что мы пережили в Зебринском Бункере, у любого могла поехать крыша, при том поехать на хрен, начав выдавать странную, порою необъяснимую дичь, от которой можно было и вовсе потерять, остатки благоразумия. Именно по этой причине я и решила умолчать, ведь если я не поехавшая на голову кобыла, поехавшая до нельзя и при том чокнутая, то этот жеребец яюрано или поздно покажет себя, если посчитает это необходимым. Пока-же, пока это время не наступило, я лучше буду помалкивать, незачем нагружать друзей ещё больше тем, что я явно начала, ехать кукухой.
Однако то, что сказал мне Старик, заставило меня вновь начать пытаться разработать свой покрытой столетней ржавчиной механизм. Что он имел ввиду, когда сказал ''Думаю что тебе понадобиться пример''? Я задрожала мелкой, едва заметной дрожью. Мне было не понятно, что этот жеребец имел ввиду, когда сказал это, однако подумала над тем, что он проронил это не просто так, а у него явно был какой-то план, которого он старается придерживаться. Если это так, как я думаю, то он точно что-либо выкинет, в ближайшее время уж точно. Пока этого не произошло, нужно лишь ждать, ждать того момента, когда он даст подсказку, совет. Совет по теме того, что мне делать и как я должна поступить дальше.
- Идём Скай, я в порядке – произнесла я.
- Точно?
- Хочешь проверить – рыкнула на него я. Я была мало уверена, но мне показалось, что под броней, его уши обвисли, предательски демонстрируя побранную уверенность.
- Теперь, когда ты это спросила, я уже не так хочу проверять – ответил пегас.
- Чудно – ответила я. – А теперь пойдем, я не желаю оставаться в этом месте после того, как на землю спуститься ночь.
Скай умолк, и пошел следом за мной, неся на спине безмолвно лежащую Найт. Ох, кажется я начинаю ревновать.
Мы нашли небольшую хибару, в которой и приняли решение остановиться на ночлег. Да, сооружение было полностью изрешечено трещинами и дырами, в которые то и дело проникал холодный воздух. Однако тут было довольно просторно, по крайней мере для нас троих, которые были довольно уставшими за день пони, которым довелось пройти не один десяток километров, за время стояния солнца на небосводе. Скай положил бессознательно лежащую Найт на землю, а после прилёг рядом с ней, говоря этим то, что позаботиться о ней. Я ничего не имела против, если за кобылкой будет ухаживать ещё кто-то кроме меня, однако что-то в глубинах моего подсознания шипело на Пегаса, шипело подобно разъяренной кошке, которой что-то угрожало.
- Эй приятель, Найт моя кобылка, так что держись от нее по дальше, в твоих-же ебанных интересах – хотела сказать я, однако не желая портить с пегасом отношения, решила проглотить ревность молча, а самой отправиться спать.