Дрэйк кивнул, с трудом подавив усмешку. Это, вероятно, столь же хорошая причина, как и любая другая, чтобы совать нос в чужие дела. В таком случае ему повезло.
Звонкий голос Джима, раздавшийся в надвигающихся сумерках, прервал его мысли.
После полудня было жарко, и Дрэйк, задержавшись у первого дома, чтобы расспросить женщину, где живут отец с дочерью, медленно шел к роще, на которую она указала. Сзади звонко просвистел поезд, простучали ко — леса. Дрэйк подавил внезапное желание броситься обратно и сесть в него. В любом случае, понял он, не успеть. А кроме того…
Человеку не так уж часто выпадает шанс на удачу. Дрэйк ускорил шаг. О небеса, подумал он о ручке, и чашке…
Он не видел трейлера, пока не дошел до деревьев. Увидев его, Дрэйк резко остановился.
Трейлер был гораздо больше, чем он предполагал, длиной с небольшой фрахтовый грузовик… и странно обтекаемый.
На стук никто не отозвался.
Дрэйк напряженно размышлял. Девушка убежала этой дорогой. Она должна быть там. Он неуверенно по — шел вокруг чудовища на колесах,
На высоте глаз тянулся ряд окон, опоясывающих трейлер. Дрэйк видел блестящий потолок и верхнюю часть того, что выглядело, как превосходные стенные панели. Там было три комнаты, отдельный вход вел в кабину грузовика, к которому цеплялся трейлер.
Вернувшись к первому входу, Дрэйк напряженно прислушался. Но опять ничего не было, слышно — ничего, кроме легкого ветерка, пробежавшего по вершинам деревьев. Вдалеке заунывно засвистел поезд.
Дрэйк попробовал дверь. Она открылась так легко, что это положило конец его колебаниям. Он неторопливо открыл дверь и постоял на пороге, всматриваясь в среднюю комнату.
Его поразил блеск роскоши. Пол был изумительный, темномерцающий, как драгоценный камень. Стены удивительно подходили под тон к нему, однако, были светлее. Сразу напротив двери стояла кушетка, два стула, три шкафчика и несколько причудливо изогнутых полок, на которых стояли какие -то красивые предметы.
Первое, что увидел Дрэйк, шагнув через порог, была корзинка девушки, стоявшая у стены слева от двери.
Бросив на нее взгляд, Дрэйк резко остановился, сел на порог и спустил ноги наружу. Беспокойство его улеглось, и он стал с любопытством осматривать содержимое корзинки.
В ней было около дюжины волшебных ручек, не менее трех дюжин складных самонаполняющихся чашек, дюжина округлых черных предметов, которые как-то не давались в руки… и три пары пенсне.
У каждой пары были тонкие, прозрачные кружочки, прикрепленные к внешней стороне линз. Пенсне просто лежали в корзинке. Они были без футляров, но, казалось, никто не боялся, что они могут разбиться:. Пенсне, которое он примерил, уютно улеглось на переносицу, и в первую секунду Дрэйк подумал, что оно хорошо подходит к его глазам.
Потом он заметил разницу. Все стало ближе — комната, рука… не увеличилось, но выглядело так, словно он глядел через слабо наэлектризованную стеклянную пластину.
А через секунду Дрэйк понял назначение прозрачных кружочков. Они поворачивались — поворачивались совершенно свободно.
Внезапно все стало еще ближе. Слегка дрожа, Дрэйк поворачивал по очереди кружочки.
Потребовалось всего несколько секунд, чтобы проверить их замечательное действие. У него было пенсне с линзами, которые можно регулировать, замечательная комбинация телескопа и микроскопа — суперочки.
Дрэйк озадаченно положил изумительную вещь обратно в корзинку и, внезапно решившись, встал, вошел внутрь и пошел к двери в заднюю комнату.
Он хотел только заглянуть в нее, но сразу же увидел стену, усеянную полками, на которых были аккуратно расставлены небольшие разнообразные предметы.
Охваченный любопытством, Дрэйк взял что-то похожее на фотокамеру. Это была превосходная вещь. Он заглядывал в объектив, когда его пальцы на что-то нажали. Раздался щелчок, и тотчас из щели в задней стенке вылезла глянцевая карточка.
Это была фотография верхней части человеческого лица. Она была изумительно четкой и имела удивительно естественный цвет. Напряженное выражение карих глаз сделали на мгновение черты лица странными, незнакомыми. Потом Дрэйк понял, что видит себя. Это была его фотография.
Это уж слишком! Похолодев, Дрэйк сунул фотографию в карман, положил аппарат на место и, дрожа, вышел из трейлера и пошел по дороге к поселку.
— …а потом, — рассказывал Джимми, — вы через минуту вернулись, вошли в трейлер, закрыли дверь и прошли в заднюю комнату. Вы шли так быстро, что чуть не заметили меня. Я думал, что вы уйдете. А потом…
Дверь трейлера открылась. Девичий голос произнес что-то настойчивое, чего Дрэйк не разобрал. В следующее мгновение девушке ответил мужской голос. Дверь закрылась, из средней комнаты доносились какие-то звуки.
Пригнувшись, Дрэйк прокрался вдоль левой стены…
— ..вот и все, мистер, — закончил Джимми. — Я подумал, что сейчас там поднимется суматоха, и вернулся домой рассказать все маме.
— Ты хочешь сказать, — возразил Дрэйк, — что я был настолько глуп, чтобы вернуться и попасться? Мальчик пожал плечами.
— Вы прижались к простенку — это последнее, что я видел.
— А ты не видел их в комнате, пока наблюдал?
Джимми заколебался.
— Ну, — сказал он наконец серьезным, защищающимся тоном, — потом произошло что -то странное. Видите ли, отойдя шагов на сто, я обернулся — не было ни трейлера, ни грузовика.
— Не было? — медленно повторил Дрэйк. У него появилось чувство нереальности происходящего. — Ты хочешь сказать, они завели грузовик, выехали на Пайфферову дорогу, а оттуда попали на тракт?
Мальчик упрямо помотал головой.
— Меня уже пытались поймать на этом. Но я всегда уверен в том, что вижу и слышу. Не было ни малейшего шума мотора. Они просто исчезли, вот и все.
Дрэйк почувствовал, как по спине пробежал холодок.
— И я вместе с ними? — спросил он.
— И вы вместе с ними, — сказал Джимми. Последовавшее молчание было нарушено женщиной, которая громко сказала:
— Хорошо, Джимми, можешь идти играть. — Она повернулась к Дрэйку.
— Знаете, что я Думаю? — сказала она.
Дрэйк с трудом пришел в себя. Это было не то, что он ожидал. У него не было ни малейших проблесков вое — поминаний…
— Что? — спросил он.
— Они занимаются рэкетом, вся эта семейка. Эта история с ее отцом… Я не могу понять, как мы опустились до такого. Он проводил все свое время, бродя по округе и скупая металлолом. По правде говоря, — очень неохотно призналась она, — они делали удивительные вещи. Правительство не обманывает, когда говорит, что после войны у нас будет царская жизнь. Но есть одно затруднение. У этих людей было всего несколько сотен вещичек. Знаете, что они делали? Продавали все поблизости, затем крали и перепродавали в другом месте.
Несмотря на захватившие его мысли, Дрэйк уставился на нее. Он и раньше встречался с запутанной логикой смутно мыслящих людей, и его всегда шокировало, когда бесстыдно игнорировали факты, чтобы треснувшая по всем швам, как рассохшийся бочонок, теория могла удержать воду.
— Не понимаю, — сказал он, — какая им от этого выгода. Вы же платили за каждую вещь, которая была впоследствии украдена, всего по доллару?
— О, — сказала женщина. Лицо ее вытянулось, а когда она поняла, что ее любимая теория терпит полное крушение, румянец гнева залил ее обветренные, загорелые щеки. — Может быть, расчет на рекламу! — отрезала она.
Дрэйк понял, что пришло время заканчивать беседу.
— Никто из ваших знакомых не собирается сегодня в Ингни? — поспешно спросил он. — Было бы неплохо, если бы меня подвезли.
Перемена темы помогла. Румянец исчез со щек женщины.
— Нет, никто, насколько я знаю, — задумчиво сказала она. — Но не беспокойтесь. Выйдите на шоссе, и там вас всегда подвезут.
Уже вторая попавшаяся машина подобрала его. К наступлению темноты Дрэйк сидел в холле отеля, размышляя:
«Девушка и ее отец с грузовиком изумительнейших вещей в мире. Она продавала их, насколько известно, по одной в руки. Отец скупал металлолом. А потом, как еще один безумный факт, по следам проданных вещей шел старик и крал их… — Дрэйк подумал о ручке Келли. — Или ломал…»