Саймон задерживает дыхание, сильнее прижимаясь к холодной двери и мечтая вместо нее обнимать Маркуса.
- Потому что я люблю тебя. Это все, что я могу сказать.
Слышно, как Маркус вздыхает за дверью, будто сказать это было гораздо тяжелее, чем сталкерить и мучить Саймона последние пять дней.
- Саймон, я нашел работу… в Нью-Йорке. Я уезжаю завтра. Я не знаю, когда вернусь, и вернусь ли вообще.
Пол под ногами будто исчезает, и Саймон падает - медленно и мучительно, съезжая спиной по двери, садясь на пол и обхватывая колени руками.
- Прости меня. Я постараюсь писать как можно чаще. И звонить. Хотя ты вряд ли будешь отвечать. Я даже не уверен, слышишь ли ты это.
По щекам катятся слезы, судорожные всхлипы теряются где-то в горле, не давая вздохнуть. Хочется встать, открыть дверь, но тело ватное и совершенно не слушается; пальцы сильно сжали колени, наверняка оставляя синяки.
- Я люблю тебя, Маркус. - все, что удается произнести охрипшим голосом, прежде чем наступает темнота.
***
- 2 дня спустя -
Телефон в темноте чуть светится голубым, оповещая о новых публикациях в инстаграме.
> @re.deviant упомянул Вас в публикации.
> @re.deviant опубликовал(а) новое фото.
> @re.deviant опубликовал(а) новое фото.
> @kara.will опубликовал(а) новое фото.
> @northbitch опубликовал(а) новое фото.
▼@re.deviant опубликовал(а) новое фото.
Маркус на фоне небоскребов; солнечно и ясно - видимо, только приехал.
[ Встречай, Нью-Йорк! ]
▼@re.deviant опубликовал(а) новое фото.
@re.deviant упомянул Вас в публикации.
Новая картина - мягкие, теплые тона, кусты жасмина на заднем плане, а на переднем - мальчик с ярко-голубыми глазами; в золотистых волосах кремовые цветы.
[ Буду скучать, @itsnobody ]
Комментарий к V. I’m Not Saying Goodbye
* London Bridge is falling down,
Falling down, falling down,
London Bridge is falling down,
My fair lady.
Английская детская считалочка, кому интересно, можете найти полный вариант.
** @re.deviant - Маркус
@kara.will - Кара
@northbitch - Норт
@itsnobody - Саймон
========== VI. Open The Door, Please ==========
Саймон сидел на кремовом диване, скрестив ноги и читая книгу; солнечные зайчики играли в волосах, приятно щекотали кожу и поднимали настроение.
[ Привет, Саймон ]
Саймон отрывается от своего занятия, пробегает глазами по сообщению и тепло улыбается. Маркус.
[ Привет ]
[ Ты в порядке? ]
[ Да. Как дела в Нью-Йорке? ]
[ Скучно. Я здесь всего день, а уже устал от этой суеты. Ты видел, что я оставил у тебя под дверью? ]
[ Нет, и что же? ]
[ Сюрприз ]
[ Ты заставляешь меня встать с дивана, изверг ]
[ Тебе не помешает пройтись хотя бы до двери ]
[ Думаешь, я не ходил каждый день до двери? ]
[ Так ты все слышал? Я-то думал, что сам с собой разговариваю. ]
[ Да, я все слышал. И в последний раз… тоже. ]
[ Я рад, что говорил не со стеной. Мог бы хотя бы ответить, между прочим. ]
[ Мне было слишком страшно говорить с тобой ]
[ А сейчас не страшно? ]
[ Нет. Потому что я знаю ответы на все свои вопросы. ]
Телефон молчит; Саймон тихо вздыхает, откладывая книгу, и идет к двери. Действительно, не мешало бы прогуляться - погода стояла отличная, и недельное затворничество следовало бы закончить.
Когда Саймон открывает дверь, поначалу он ничего не видит; лишь откуда-то веет запахом жасмина. Один взгляд вниз, и все проясняется.
На полу стоит небольшая стеклянная вазочка с водой (предусмотрительный наглец!), в которой находятся несколько веточек с чуть опустившимися листьями и кремовыми цветками.
Саймон улыбается и забирает вазу; между листьями записка, и он разворачивает ее, читая надпись.
Буду скучать. Маркус
Саймон вздыхает. Отношения на расстоянии - это очень тяжело. Хочется прикоснуться к Маркусу, почувствовать его каждой клеточкой своего тела, снова взглянуть в разноцветные глаза и ощутить родное тепло. Это то, что называют счастьем. Вот только Саймон обрел его - и сразу же потерял по собственной глупости.
Телефон все еще молчит, и Саймон сам набирает сообщение.
[ Я тоже скучаю, Маркус. ]
Ответ не заставляет себя долго ждать.
[ Я люблю тебя, Саймон. ]
[ Я тоже тебя люблю. ]
***
Кафе на углу Вудворд-Авеню, на пересечении с Адамс-Стрит*, всегда встречало теплой атмосферой и запахом кофе, который так любила Кара.
Работать здесь было сплошным удовольствием - всегда спокойно и тихо, даже если столики переполнены посетителями - здесь никогда не хотелось громко разговаривать и смеяться; лучше всего было взять какую-нибудь книгу, сесть за столик в углу с чашкой кофе и полностью погрузиться на пару часов.
Саймон быстро освоился, через пару недель уже хорошо готовил почти все виды кофе, а еще через месяц завоевал симпатию большинства посетителей. Некоторые теперь приходили только в его смену, и Саймон быстро выучил их имена, постепенно становясь всеобщим любимцем.
Милашка с коллажа в тамблере, мальчик-референс, с кольцом на безымянном пальце левой руки, которым он умело отшивал кучу девушек - мол, прости, такую красоту уже забрали себе.
Кольцо не обручальное, и даже не собиралось им быть - просто Саймону настолько надоело каждый день выуживать из карманов бумажки с номерами, что проще было сделать так.
Иногда помогала Кара, пока они с Норт все-таки не отправились в путешествие - Саймон часто получал открытки из самых разных мест, разглядывал фотографии из инстаграма и искренне радовался за подруг.
Маркус писал часто, как и обещал, отсылал фотографии, иногда звонил по скайпу и общался с Саймоном часами, описывая свою работу и Нью-Йорк.
Работа в кафе нравилась Саймону - здесь было уютно и хорошо; он мог общаться с Маркусом и постепенно привык к невозможности прикоснуться.
Иногда, по ночам, сердце отзывалось тупой болью, и Саймон снова, как когда-то давно, выходил на балкон и напевал, выдыхая белый сигаретный дым.
- Лондонский мост падает, падает, падает,
Лондонский мост падает, моя прекрасная леди.
Каждый день все было по новой - проснуться, позавтракать, поработать в кафе, обслуживая новых и старых посетителей, позвонить Маркусу, перекидываясь парой фраз и слушая, как прошел его день, прогуляться по парку, дождаться заката, посмотреть дома новую серию какого-нибудь сериала и завалиться спать. Стабильность, чтоб ее.
Саймону стабильность нравилась. Саймону нравилось, когда его тепло приветствовали старые знакомые в кафе, нравилось готовить заказ прежде, чем посетитель скажет, какой кофе хочет - потому что помнит всех до одного; нравилось, когда к нему подбегали дети, заказывая вкусные клубничные коктейли со счастливыми улыбками. Ему нравилось смотреть на рассвет и закат, наблюдать за переменчивой погодой и пытаться угадать, что же сегодня надеть, не смотря прогнозы; нравилось слушать голос Маркуса в трубке, вспоминая теплые-теплые глаза.
Не нравилось лишь тянущее вниз одиночество - вокруг него всегда была куча народу, но рядом с ним не было никого. А еще не нравился запах сигарет, которыми он отравлял себя и свою юность.
Сквозь прозрачные стены кафе всегда было видно столик, за которым он когда-то сидел с Даниэлем и Норт, и у которого его тогда подловил Маркус, вынимая из волос кремовый цветок жасмина. Казалось, будто это случилось давным-давно, в прошлой жизни. Вот только Саймон не готов был идти дальше.