С глухим стуком он поставил кружку на стол, схватил пачку овсяных хлопьев из буфета и миску. Завтрак хоть даст ему возможность сосредоточиться на чем-то.
— Ничего не получится, — сказала она за его спиной. — У тебя кончилось молоко. Я куплю сегодня.
Обернувшись, Кейн наткнулся взглядом на ее губы. И опять его обдала волна воспоминаний — какие они вкусные, как мягко отвечали ему, полные страсти.
— Нет, — процедил он сквозь зубы. — Я куплю после работы. — Меньше всего он хотел быть ей обязанным, даже таким малым, как покупка продуктов.
— Тогда, думаю, ты не откажешься купить кое-что и для меня.
У Кейна все замерло в груди. Он посмотрел на протянутый листок, и в нем поднялось тошнотворное чувство, которое он презирал.
— Возьми, — сказала она, силой запихивая ему в руку листок. — Видит Бог, я приготовлю для тебя кое-что вкусное.
— Неужели все это тебе нужно? — Он потрясал листком, как обвинительным приговором.
Она посмотрела на него, ничего не понимая.
— Да, все нужно. Я обещала Энди, что мы испечем шоколадное печенье.
Как, черт возьми, он справится с этой невыполнимой задачей? Сердце у него в груди стучало, и он готов был рычать от бешенства.
— А печенье в коробке не подойдет?
— Нет. — Меган выхватила у него список, и ее обычно мягкие черты исказил гнев. — Поскольку это такая проблема для тебя, я все куплю сама. — Она повернулась и вышла из кухни, бормоча что-то себе под нос.
Кейн вздрогнул, когда она захлопнула дверь в ванную. В кухню вошел Эндрю. Кейн не знал, было ли в его нахмуренном взгляде обвинение, или ему это показалось из-за собственных угрызений совести.
— У нас нет молока для овсянки, — быстро сообщил Кейн, не желая объяснять стычку с Меган. — А как тебе вафля на завтрак?
— Годится. — Усевшись на свое место, Эндрю порылся в рюкзаке на соседнем стуле и достал листок красной бумаги. — Это тебе. Забыл отдать вчера вечером.
Кейн опустил замороженную вафлю в тостер, издали глядя на бумажку.
— Что это?
— Приглашение в школу на день открытых дверей, это будет в следующем месяце, — объяснил Эндрю без всякого энтузиазма. — Миссис Грэхем спрашивала, придешь ли ты.
— Конечно, приду. Я ведь не пропустил ни одного дня открытых дверей, разве не так?
— Не пропустил, — кивнул Эндрю.
Кейн не понимал, что привело сына в такое грустное настроение.
— Ты что, сынок, не выспался?
Энди пожал плечами и наконец посмотрел на отца.
— Я надеялся, что Меган тоже сможет пойти.
Вот оно что, теперь все ясно.
Выскочила румяная вафля, Кейн положил ее на тарелку, намазал маслом, полил сиропом и поставил перед Эндрю.
— Энди, у Меган своя жизнь в Сиэтле.
В глазах Эндрю сверкнул вызов.
— Она — мой особый друг, папа.
— Я знаю, что тебе нравится Меган…
— Я люблю ее. — Тон и выражение лица Энди были очень серьезными. — А ты любишь Меган?
Кейн осторожно отхлебнул кофе. Вопрос был таким невинным, к тому же Кейн был уверен, что его сын не знает всей полноты значения этого слова.
— Она хорошая и красивая, и готовит вкусно, — добавил Энди, видя, что отец не знает, как ответить.
— Я и сам вижу, сынок, что Меган хорошая и красивая, но это еще не означает, что я ее люблю.
Мальчик опустил плечи.
— Ты не знаешь Меган, как я знаю.
Кейн знал Меган достаточно и мог бы влюбиться в нее, если бы позволил себе это. Но он боялся снова подпустить кого-нибудь близко к себе. Любить — значит полностью доверять, открывать свою душу. Риск слишком велик.
Ощущая, как поднимается знакомая горечь, Кейн выплеснул остатки кофе в раковину и схватил со стола ключи от фургончика. На секунду задержался у двери, зная, что не может уйти, ничего не сказав Эндрю.
— Удачного тебе дня в школе. — Кейн улыбнулся, но сын посмотрел на него с такой грустью, что у него чуть не разорвалось сердце. — И скажи миссис Грэхем, что я приду.
Кейн проскользнул через гостиную к парадной двери и выскочил наружу как раз в тот момент, когда Меган выходила из ванной.
ГЛАВА ПЯТАЯ
— Вы что, поссорились с папой?
Меган посмотрела на Энди, который стоял на табуретке около стола с лопаточкой в руке. Устало вздохнув, она вынула из духовки противень с шоколадным печеньем.