Гермиона переехала жить в мэнор, занималась написанием своей книги, сотрудничала с научным журналом и занималась литературными исследованиями. И воспитывала пятерых детей, пока их родители были заняты в школе.
Церемонию бракосочетания они так и не провели. Драко на тот момент был слишком шальным от новостей о пятерых детях, потом приезжала Гермиона и так все и забылось.
Крестную для двойни Малфой выбирал долго. И в итоге пришел к выводу, что Макгонагалл, к тому времени отошедшая от дел и поселившаяся в Хогсмиде – лучшая кандидатура. Разумеется, друзьями они не были, однако она была старой и мудрой волшебницей.
Гарри в крестные выбрал Джорджа Уизли. Драко промолчал. И даже когда трое маленьких Поттеров, поддерживаемые крестным и собственным отцом, хулиганили, из-за чего мэнор постоянно подвергался косметическому ремонту, Драко молчал. Несмотря на то, что мальчишки росли настоящими хулиганами, они росли добрыми и постоянно баловали родителей подарками, зачастую приобретенными в лавке все того же Джорджа Уизли.
На семилетие все пятеро получили детские метлы. И все пятеро, что неудивительно, весьма уверенно держались в воздухе и с удовольствием играли в квиддич, ловя тот самый снитч, за которым в свое время гонялись их отцы.
А с течением лет Драко начал подозревать, что Хогвартс еще нахлебается с этими проказниками. И верховодить этой семейной шайкой будет его дочь Колумба Малфой. Потому что характер она переняла явно у всех Поттеров – громкий, взрывной и местами бестолковый. Однако единственная черта, которую она унаследовала у Драко, была совершенно противоположной: девочка читала. Она читала вместе с Гермионой, которая подсовывала ей различную литературу, за обедом и ужином, в парке и гостиной, даже в ванной. И в эти моменты из хулиганки она превращалась в самого Драко – спокойная, сосредоточенная, смотревшая в книгу красивыми серыми глазами. Драко был доволен.
И вот, по прошествии одиннадцати лет, спустя все проблемы и скандалы, пятеро Малфоев-Поттеров оказались в кучке перепуганных первогодок в ожидании распределения на факультет. Правда, Колумба уже с кем-то из Слизерина поссорилась и теперь показывала язык студенту второго курса Эвису Броуди. Ее распределение не волновало. Она, как и ее брат Серпенс, была уверена, что попадет на Слизерин. К слову, тот уже о чем-то шептался со студентом третьего курса на краю стола факультета.
- Да что ж такое, – пробормотал Драко. Нормальные дети должны волноваться. Хоть как-то! А эти...
Тройняшки Поттера, судя по мордашкам, планировали побег к Хагриду. Он им просто в размерах нравился, Драко был уверен. И уже знал, где их потом ловить.
- Гены не исправить.
Серпенс, как и всякий Малфой, отправился на Слизерин, Шляпа даже не раздумывала, как когда-то с Драко. С Колумбой Шляпа думала дольше. Услышав, что ее отправили на Гриффиндор, девочка даже на отцов посмотрела – сначала на Гарри, а потом и на Драко, сидевшего на месте директора. Личико ее было удивленным. Как и лицо Драко, хотя он это тщательно скрывал маской невозмутимости. А вот с сыновьями Поттера неожиданностей не было. Старший из троих, Джеймс, которому достались карие глаза матери, отправился на Гриффиндор. Колумба в этот момент посветлела лицом, а Драко, наоборот, напрягся. Средний сын, Альбус, отправился на Слизерин. И это тоже ничего хорошего не предвещало: связка Серпенс-Альбус могла доставить не меньше неприятностей. А младший, Корвин, предсказуемо отправился на Равенкло. Учитывая, что Корвин любил проводить время с тетей Луной, Драко никогда не сомневался, на каком факультете он окажется.
Как только дети заняли места за столами факультетов, Драко выдохнул. Однако самое сложное только начиналось. Новая работа и дети, только что поступившие в школу.
Драко Малфой на мгновение прикрыл глаза, собираясь с мыслями, и поднялся со своего места, чтобы начать вступительную речь. Ее он обдумывал три недели, исписал ни один пергамент, даже поругался с попытавшейся помочь Гермионой.
И сейчас, сжав в кулаке очередной лист, просто поднес его к свече и поджег. А затем посмотрел на собравшихся.
- Этот год особенный. Не только для студентов первого курса, которые впервые оказались в этих стенах, и не только для семикурсников, которые учатся в Хогвартсе в последний раз. Этот год сложен и для меня. Стать директором этой школы – большая честь. Это мое искупление. – Драко вышел вперед, практически к столам и оглядел учеников. – До меня директорами этой школы были… Альбус Дамблдор. Один из лучших директоров, которых я знал. И на мне частично лежит вина за те события, что случились во время Войны. После его смерти этот пост заняла Минерва Макгонагалл – выдающаяся волшебница и сильный духом человек. А сейчас перед вами стою я. Я должен искупить ради себя и своих детей то, что случилось в прошлом. И я должен стать директором, достойным занимать столь высокий пост после Дамблдора и Макгонагалл. И мне нужна ваша помощь.
Помните: в вашем сердце может быть очень много разных чувств. Любовь, смятение, дружба и счастье, которые соседствуют с обидами, горем и разочарованием. Прислушивайтесь к себе каждый раз, совершая какой-то поступок. Ради того, чтобы потом вам не пришлось искупать грехи.
И... Добро пожаловать в Хогвартс! – Драко чуть улыбнулся и пошел к своему месту за столом.
Гарри улыбнулся и легонько покачал головой. Малфой – всегда Малфой. Что ни говори, но выступить эффектно – это семейная черта.
Драко подошел к своему месту и сказал:
- Да начнется пир! – и сел.
Большой зал наполнился гомоном – студенты набросились на еду.
Гарри в последний раз оглядел детей и тоже занял свое место.
- Я не перестарался? – тихо поинтересовался у него Драко.
- Нет, в самый раз, – заверил его Гарри. – Вон, даже Хагрида проняло.
Драко глянул на великана – тот вытирал глаза.
- Ну, Хагрид у нас вообще впечатлительный.
- Это уж точно.
- И присматривай за своими. Они на Рубеуса как на кусок торта смотрят.
- Да?
- Ага. Ты им все уши прожужжал про него и свой первый год.
- Эй! Я был счастлив тогда и просто делился впечатлениями.
- Да-да. Теперь сам их будешь после отбоя отлавливать.
- Вместе с твоей дочерью. А гениальные планы им будет составлять тихий скромный Серпенс.
- Я тебя ударю.
- В спальне чуть позже.
Драко скрипнул зубами.
С Поттером так всегда стало. Все свои вопросы и споры они решали в спальне, даже усиленные заглушающие и запирающие чары пришлось поставить на двери. Поттер весьма изощренно умел успокаивать, а Малфой точно так же выплескивать накопившиеся эмоции. По итогу оба были довольны, хотя Драко долгое время не мог понять, почему Поттер позволяет ему делать с собой такие вещи, а потом еще и говорить, что было круто.
В год рождения наследников Моргана, лично посетившая Малфой-мэнор, тайно, разумеется, посмотрела на спящих младенцев, подарила каждому ребенку благословение древней магии и с явным облегчением сообщила, что эти дети будут выдающимися волшебниками, но и только. Наследниками Слизерина они не стали, хотя и являются потомками, а потому медальон и кольцо останутся в семьях лишь как реликвия, но и только. Гарри тогда тоже вздохнул с облегчением, он совсем не хотел своим детям собственной судьбы. На Шабаше в тот год Моргана долго беседовала с Драко, пока Поттер общался с другими темными волшебниками, и говорила, что любовь порой позволяет творить удивительные, страшные вещи.