Сейчас эта сдержанность исчезла, по крайней мере на время. Больше всего Абби хотелось знать, как прогнать ее навсегда.
Она вытерла глаза, не беспокоясь о том, что тушь испачкает безупречную белизну платка, потому что снова забыла накраситься. Да, она знала, что накрашенные ресницы делают глаза больше, но щеточка все время тыкалась ей в глаза. Она уже поднесла платок к носу, когда какое-то шестое чувство подсказало ей, что этот предмет достоин внимательного изучения.
Край носового платка был аккуратно подрублен ручным швом, а сама льняная материя выглядела необыкновенно тонковытканной.
Тэннер с удивлением заметил ее подозрительный взгляд.
— Откуда ты это взял? — спросила она.
Тэннер небрежно пожал плечами.
— Из кармана.
Она насупилась.
— Ты знаешь, что я имею в виду.
Он помедлил, раздумывая, стоит ли пускаться в длинные объяснения.
Ей стало немного обидно, что он перестал видеть в ней коммерческого конкурента.
Однако затем она вспомнила, что у нее еще осталось несколько недель, и почувствовала, как потеплело у нее на душе.
— Так где ж ты взял это, Флинн, и почему не продаешь их?
— Моя тетка присылает мне по полдюжине таких платков каждое рождество. Я никогда не спрашивал, где она их достает.
— Как-то непохоже на тебя пропустить такое, — настаивала Абби, разглядывая тонкое ирландское полотно перед тем, как использовать его по назначению. Затем она заткнула его за пояс юбки и разгладила поверх свитер. — Когда я выбрала для встречи Ирландию, мне в голову не приходило… — Она заколебалась, вспомнив, что они не одни, и докончила фразу невыразительно. — Когда я выбрала для отпуска Ирландию, я, наверное, и не вспомнила о твоей семье. А ты здесь со многими поддерживаешь связь?
— С некоторыми, — уголок его рта чуть приподнялся, и Абигейл не могла решить, то ли он смеется над тем, что она считает эту поездку отпуском, или увидел что-то смешное в упоминании о его родственниках.
— Ваша очередь начинать, мисс. — Эллиот, судя по всему, понял безнадежность добиться еще каких-то подробностей о «ягуаре», поэтому Абби пришлось оставить на время недовыясненным вопрос о родственниках Тэннера и шлепнуть на стол следующую карту.
Спустя пять минут последовал позорный разгром, не в последнюю очередь благодаря Тэннеру, который своим присутствием отвлекал ее от игры… Ей оставалось лишь проводить грустным взглядом Эллиота, направлявшегося через всю комнату к родителям.
— Надеюсь, он не думает, что я проиграла нарочно, — Абигейл встретилась глазами с жарким взглядом Тэннера. — Подростки терпеть не могут, когда им уступают в игре.
— Полагаю, что Эллиоту было все равно, выиграть или проиграть. Ему просто нравилось играть в карты с красивой женщиной.
Неожиданный комплимент смутил ее, и она поспешила его опровергнуть.
— Он готов был бросить меня ради хомячков. Кроме того, Эллиот слишком юн, чтобы обращать внимание на внешность женщины. Главное, чтобы она умела играть в карты.
Тэннер ухмыльнулся, и в голосе его еще звучал смех, когда он сказал:
— Что не так, Абби? Комплименты заставляют тебя испытывать неловкость? Или ты не уверена в моей искренности?
— Отстань, Тэннер. — Она отпила глоток шерри и пожалела, что не заказала чего-нибудь покрепче. — Женщины, с которыми ты большей частью проводишь свое время, всегда выглядят сногсшибательно. Рядом с ними меня можно назвать разве что миленькой.
— Да, слово «миленькая» тебе подходит, — добродушно согласился он, — но я говорю не об этом. — Тэннер пристально смотрел на нее, и выражение его лица стало непривычно мягким. Она поняла, что он пытается заставить ее увидеть себя его глазами. — Я никогда не сознавал, какая ты красивая, до того вечера в Виннипеге, когда увидел, как ты играешь в домино с тем стариком. Был день святого Патрика, все в комнате танцевали, пили и веселились, а ты сидела с человеком, наверное, втрое тебя старше, как будто лучше этого ничего быть не может.
Она хорошо помнила этот вечер, частично из-за Гарри, но также и потому, что вообще помнила каждую свою встречу с Тэннером. В тот вечер она старалась держаться от него подальше и была вознаграждена обществом интересного человека, много видевшего и многое пережившего.
— Его звали Гарри, — сказала она. — И ты прав. Мне было невероятно интересно.
— Это было видно. Вы сидели перед камином, и ты вся светилась. Я сначала решил, что от тепла.