— Ну и чего ты себе напридумывал, если вы даже не объяснились?
Плечи опустились, мороженое, вымазав мне лапу, плюхнулось на раскалённый асфальт.
— Он всё равно отдаст меня в храм.
— Скажи, что не хочешь.
— Это ничего не изменит.
— А ты всё равно скажи. И будь что будет.
Не знаю, что такого было в словах кошки, но я решил, что так и сделаю.
Я расскажу Ракешу всё. Расскажу всё, о чём думаю, всё, что чувствую. Расскажу, как он превратился для меня в целый мир — единственный мир, в котором я существую. Расскажу ему, как люблю и не могу жить без него. И пусть он рассмеётся и отправит меня в храм. Пусть.
— Не отправит.
— Что?
— Заболталась я с тобой. В общем, увидимся.
Кошка поднялась со скамьи так стремительно, что я отшатнулся. Она нависла надо мной с высоты своего исполинского роста.
«Какая высокая», — против воли подумал я.
Я хотел сказать ей, что глупо говорить о том, что мы увидимся, ведь мы просто… просто… Она уже сделала несколько шагов в сторону и я решил, что говорить об этом не имеет смысла. Тем более, у меня были дела поважнее.
С этой мыслью я развернулся в противоположном направлении, чтобы спешить домой.
«Раз, два, три, четыре, пять, вышел котик погулять…» — донеслось сзади и на миг мне показалось, что я уже где-то слышал…
Пелена слёз растаяла раньше, чем я успел вспомнить, где именно слышал эту считалочку… Прямо передо мной в десятке шагов стоял Ракеш.
Я ринулся к нему, забывая обо всем. А он раскрыл объятья и шагнул навстречу. Его взгляд…этот его взгляд.
— Не отпустит, — повторила на мгновенье обернувшаяся кошка.
Кошка желала взглянуть на дела лап своих и потому приостановилась, но если бы вы спросили, как она выглядела и как долго рассматривала пару необычных котов, душивших друг друга в объятьях и клявшихся не расставаться несмотря ни на что, никто бы вам не ответил. Потому что никто не видел кошку с большими ушами и длинным хвостом на узкой тропинке парка одним погожим солнечным днём.
Комментарий к Глава 56 О главном
И ещё эпилог чуть позже.
========== Эпилог ==========
Тагир:
На следующий день мы ждали гостей. Специально приглашённая бригада уборщиков за несколько часов навела в доме такой порядок, что я старался передвигаться на цыпочках, чтобы ничего не задеть. Люстра сияла, хрусталь переливался, белизна скатерти резала глаза. На кухне ждали своего часа заказанные блюда, прилагающийся к ним официант приветливо улыбался.
Меня потряхивало — такие приемы я только в сериалах видел, тех, что про высшее общество. Ракеш, заметив это, прижал меня к себе и наговорил на ухо всяких разностей про то, что он меня любит, а все эти великосветские условности сам терпеть не может, но что поделаешь, если таковы правила.
Меня отпустило, но ненадолго, потому что, когда мы начали целоваться, раздался звонок в дверь. Пришли те, кто сегодня будет решать мою судьбу.
Магистр Альдес, сопровождаемый средних лет бурмилом, которого он представил как секретаря, Джелла в компании незнакомого жреца, госпожа декан под ручку с Рейлисом. Мейнкун тут же по секрету сообщил мне, что готовится новая выставка, на этот раз по архивам прибрежных княжеств, и если я хочу…
Хочу, — подумал я и неожиданно успокоился. Будет то, что будет, и нечего раньше времени паниковать.
Последним пришел господин Бройс, без Веры, которая сегодня работала, но с солидной папкой, полной документов. Так, на всякий случай.
После обеда все переместились в гостиную.
Я сидел в углу и старался не высовываться, поскольку перестал понимать, о чем речь, уже через двадцать минут с начала разговора. Одно понял точно — хотят меня все и сразу, и если разорвать на части не выход, то надо договариваться о размере этих самых частей. Мне уже казалось, что Ракеш готов доказывать превосходство физически, настолько от него несло злостью, но ситуацию спас жрец, пришедший с Джеллой. Он просто предложил поинтересоваться моим мнением.
Я почесал в затылке, откашлялся — и выдал сотню раз проговоренную в уме речь.
Говорил о том, что люблю своего мужа (Ракеш при этих словах приосанился), что мне бы не хотелось бросать учебу в Академии; госпожа декан (никак не привыкну называть ее по имени) благодушно улыбнулась. Что буду счастлив, если уважаемый мастер согласится хотя бы иногда уделять мне толику своего драгоценного времени, тот довольно фыркнул. И если храму от меня что-то понадобится, то я к его услугам. Джелла и жрец переглянулись и кивнули.
На том и порешили.
В общем, теперь мои дни расписаны по минутам. В будние дни я хожу на занятия в Академию, в выходные пропадаю в музеях, два раза в неделю Ракеш отвозит меня в дом мастера, который — тут явно не обошлось без Джеллы — рассказывает не только про камни, но и про стекло, и посуду, и вышивку, и… Ох, как же все это интересно, как все успеть попробовать, не представляю.
А еще я готовлюсь к поступлению в юридический колледж, на дистанционное отделение — это предложил Храм. Потому что мой дар, способность распознавать ложь, как оказалось, необычайно редкий, и не использовать его, тем более на благо Божественной, было бы преступлением. Разумеется, я согласился, хоть и не представляю себя в роли судьи, но — кто знает.
А еще… В тот день, когда все ушли и мы наслаждались тишиной, пришёл ещё один гость. Точнее, гостья.
Хрупкая изящная бенгала остановилась на пороге, посмотрела на меня, перевела взгляд на Ракеша… я вдруг понял, что они невероятно похожи. Муж неверяще пригласил свою маму в гостиную, я быстренько принес им чай и смылся к себе. Этим двоим давно уже надо было поговорить.
Теперь госпожа Рейна Бадари часто заглядывает к нам на ужин и заодно обучает меня правилам ведения дома и этикета. Иногда к нам присоединяются Вера, которую ее приемные тетушки официально объявили наследницей, и ее будущий муж, господин Бройс, с энтузиазмом окунувшийся в мир гостиничного бизнеса. Он твердо намерен вывести сеть их гостиниц на высший уровень, и мы не сомневаемся, что у него все получится.
Граса приговорили к публичной смертной казни. Нам прислали пригласительные, я не пошел, сил не хватило, а вот Вера пошла, по ее словам, чтобы плюнуть в лицо этой сволочи. Потом несколько дней ходила задумчивая.
Эта история наделала много шума. В итоге господина Мердока отправили на пенсию, а Дом Милосердия перешел под личный патронаж императорской семьи. Там сделали роскошный ремонт, воспитателями работают выпускники университета, а летом обещали всех воспитанников вывезти на море. Завидую.
Я о море пока только мечтаю, зато общаюсь с Тиринейей. Семье Мартина принадлежат устричные фермы на побережье. А поскольку Мартин работать на них отказался, его всерьез увлекло строительство яхт, то Тири пришлось брать дело в свои лапки. Она заинтересовалась жемчугом, вышла на учителя, тот переадресовал ее ко мне, ну и в итоге мы начали учиться вместе. Ракеш говорит, что из нас может получиться неплохой тандем. Посмотрим.
Лишь бы Божественная не оставила нас своим вниманием, а с насущными делами, я думаю, мы и сами справимся.