— Не знаю… Впрочем, можно спросить Хоуп.
Как только мы добрались до дома, я схватил телефонную трубку.
— Скажи, пожалуйста, — обратился я к Хоуп, — что за красавица с глазами цвета лесных орешков и темными волосами собирала сегодня в аэропорту деньги на какие-то цели?
— Ну знаешь, Джерри! — воскликнула Хоуп. — Ты не мог бы спросить что-нибудь полегче? Откуда мне знать? И вообще зачем тебе это?
— Я хочу организовать комитет по сбору средств. И эта девушка показалась мне идеальной кандидатурой.
Хоуп хмыкнула.
— Не знаю даже, кого тебе так сразу предложить, — сказала она. — Вот что, попробуй поговорить с леди Колторп. Говорят, у нее это очень хорошо получается.
Я подавил стон. Леди Колторп — представляю себе, что это такое. Длинные прокуренные зубы, ежик стального цвета, твидовый костюм, пахнущий спаниелем, и спаниели, пахнущие твидом…
— Ладно, подумаю, — ответил я.
И вот наступил знаменательный день. Надо ли говорить, что аэропорт был окутан туманом. Понадобились титанические усилия, чтобы доставить на остров Питера Скотта с супругой, мы едва уложились в срок, да и то с помощью чьего-то личного самолета. В конечном счете все образовалось. Я показал Питеру и его жене зоопарк, познакомил их с сотрудниками, рассказал о наших задачах. И с удовольствием отметил, что экскурсия явно произвела сильное впечатление на Питера.
Завтрак удался на славу — потому, верно, что обошлось без спичей. Во второй половине дня — снова экскурсия по зоопарку. После этого осталось время только принять ванну и переодеться перед главным событием дня — обедом, с последующим сбором средств. На обед были приглашены избранные, на чью помощь мы рассчитывали. Открыл торжество лорд Джерси, он предоставил слово Питеру Скотту, и тот произнес превосходную речь с различных аспектах охраны природы и значении нашего начинания. За ним была моя очередь выступать, и я уже перебирал листки с записями, как вдруг мой взгляд остановился на девушке, сидевшей на другом конце стола. Она — та самая, которую я видел в аэропорту! Что за черт, как она здесь очутилась? От удивления у меня вылетело из головы все, что я собирался сказать. Все же я кое-как промямлил свою речь и сел, думая только о том, чтобы не упустить момент и перехватить девушку, прежде чем она скроется во второй раз.
Наконец загремели стулья, гости начали подниматься из-за стола. Со всей скоростью, какую допускали приличия, я протиснулся сквозь толпу именитых друзей, догнал девушку уже на самом пороге и положил ей руку на плечо, словно детектив, поймавший воришку в магазине. Она повернулась и надменно вскинула брови.
— Это вас я видел в аэропорту? — спросил я.
— Верно, — подтвердила она. — Я потому и пришла.
— Так вот, — продолжал я, — помнится, вы сказали, что согласны помочь мне со сбором средств. Это было сказано в шутку или всерьез?
— Конечно, всерьез.
Каким-то чудом у меня в кармане оказались листок бумаги и ручка.
— Вы можете сказать мне, как вас зовут, и ваш номер телефона, и когда позвонить вам, чтобы договориться?
— Пожалуйста, звоните в любое время.
— Итак… вас зовут?
— Сэрэнн Колторп.
Я воззрился на нее, не веря своим ушам.
— Как… вы… вы — леди Колторп? — не совсем учтиво выпалил я.
— Уже много лет.
— Но… как же?.. А седой ежик… спаниели… лицо старой лошади?.. — в отчаянии вопрошал я.
— Разве я похожа на старую лошадь? — заинтересовалась она.
— Что вы! Я… я совсем не то хотел сказать. Понимаете, это я так представлял себе вас. Вы уверены, что на острове нет второй леди Колторп?
— Насколько мне известно, я — единственная, — с достоинством произнесла она. — Звоните в любое время.
Она сказала мне свой адрес и номер телефона.
Я вернулся к Джеки и сообщил, ликуя:
— Нашел девушку!
— Которую? — осведомилась Джеки.
— Ту самую, о которой говорил тебе, — нетерпеливо ответил я. — Девушку из аэропорта. Это леди Колторп.
— Постой, но ведь ты говорил, что леди Колторп — это сплошной твид и спаниели.
— Да нет, ничего подобного! Посмотри… видишь? Вон та обаятельная особа… в чем-то черном с белой отделкой — это она.
— Ах, эта… Что ж, пожалуй, ты прав, она справится со сбором средств!
— Я немедленно свяжусь с ней. Завтра утром. А теперь, бога ради, пошли домой. Чертовски хочется спать. Сказано — сделано.
Подводя итог, должен сказать, что наше юбилейное мероприятие прошло чрезвычайно успешно. Мы смогли посоветоваться с такими людьми, как директор Антверпенского зоопарка Вальтер ван ден Берг, как Ричард Фиттер из Общества охраны фауны, и другими; они не только благожелательно отозвались о нашей работе, но и сделали конструктивные замечания. Более того, деньги, которые мы собрали, позволили нам наконец взяться за самое неотложное из всех наших дел — строительство новых, просторных клеток для человекообразных обезьян. Чертежи давно уже пылились на столе, мы с Джереми только слюнки глотали, глядя на них. Тресту такое дело было не по карману, но после юбилейного обеда — как здорово все получилось! — можно было приступать к задуманному.
Я всегда говорил, что есть два создания, которым ни в коем случае нельзя давать волю в зоопарке: ветеринар и архитектор. Ветеринар тотчас примется лечить диких животных так же, как домашних. Конечно, динго или кустарниковая собака принадлежат к семейству собачьих, но это еще не значит, что к ним следует подходить с той же меркой, что и к болонке или спаниелю. Обычно ветеринар в отчаянии заключает: «На вашем месте я бы махнул рукой». Нам повезло, наши два ветеринара, Блэмпид и Бегг, придерживаются прямо противоположной точки зрения. Вот уж кто никогда не махнет рукой на животное!
У архитектора свои заскоки. Стоит вам зазеваться, и они сконструируют клетку, которая будет архитектурной поэмой, но никуда не годится с точки зрения тех, кому ею пользоваться, а главное — тех, кому в ней жить. Вот почему, когда дело дошло до клеток для человекообразных, мы с Джереми тщательно изучили проект, стремясь не допустить промашек. Задача осложнялась тем, что клетки предстояло ставить на наклонном участке, прилегающем к южной стене Дома млекопитающих, причем Откосов не один, а целых три, так что надо было сперва подготовить солидное бетонное основание.