— Понял, — тихо ответил Зарн.
— Хорошо. Тогда будь готов к тому, что урлик поймает девушку. Молекулярный транспортный луч готов?
— Почти. — Зарн прочистил горло. — Мы работаем над этим день и ночь. Я пытаюсь…
— Никаких попыток и оправданий. Проследи за тем, чтобы луч был готов. Нам нужно как— то забрать девушку, когда урлики её окружат.
— Да, конечно. — Зарн поклонился и развернулся, собираясь уходить.
— Зарн? — его имя, произнесенное таким ледяным тоном, казалось, всё заморозило внутри него. Он неохотно развернулся:
— Да, отец.
— Знай, за провал сегодняшней миссии тебя ждет наказание. — Красные глаза сверкали под складками капюшона, всеотец постукивал костлявым пальцем по подлокотнику металлического трона, привлекая к себе внимание. — Оно не забыто, а лишь отложено.
Зарн прекрасно знал, о каком наказании говорит отец, что его ожидает. Ледяной укол от вторжения в сознание, ужас от того, что всеми его воспоминаниями, мечтами и надеждами будут манипулировать и искажать до тех пор, пока душевная боль не станет невыносимой, разрывающей на части. Физические пытки были бы намного милосерднее, но всеотец не выбирал легких путей.
Зарн не стал оправдываться, чтобы избежать наказания. Он ничего не мог сделать, кроме как попытаться забыть обо всем, хотя бы на время. В противном случае, в его сознании воцарится страх, и он не сможет сосредоточиться на полученном задании.
— Я понимаю, отец, — ответил он тихо. — Как всегда я жду не дождусь. — В этом— то и состояла проблема: всеотец получал огромное наслаждение, питаясь болью других людей, и никто не был освобожден от участи время от времени насыщать его чудовищный аппетит.
Даже его собственный сын.
Глава 11
Софи щелкнула выключателем на стене, но тьма так и не рассеялась. Отлично, электричества нет. Вероятно, это означало, что придется принимать холодный душ. Какой бы ледяной ни оказалась вода, Софи должна искупаться. Она чувствовала себя ужасно грязной, особенно в тех местах, где образовались корки засохшей крови.
«Наверняка она выглядит черт знает как. Но как мне помыться в темноте?»
Сквозь единственное окошко в ванную проникал слабый лунный свет, освещая раковину, унитаз и душевую кабину, но всё же недостаточно светло, чтобы принять душ.
По слабому блеску над раковиной Софи догадалась, что там висит аптечный шкафчик с зеркалом. Надеясь найти фонарик, открыла дверцу шкафчика и пошарила на полках. Софи никогда не брала чужих вещей и молча попросила прощения у хозяина этой хижины. Фонарик не нашла, но в углу нащупала коробочку со спичками. Теперь осталось отыскать лишь свечу. Если эта хижина принадлежала женщине, или у владельца есть жена, то где— то здесь должно быть…
Чиркнув спичкой, Софи нашла наконец то, что искала. У дальней стены на туалетном столике стояла длинная свеча со слабым ароматом ванили. Счастливо вскрикнув, Софи зажгла её, посылая молчаливую благодарность оставившей её женщине.
Глаза настолько привыкли к темноте, что одинокая горящая свеча казалась сверкающим пятном. В мерцающем свете стала видна розовая занавеска в цветочек в тон пушистому розовому коврику на полу и бумаге на сиденье унитаза. На крошечной вешалке рядом с душевой висело розовое полотенце.
«Определенно, здесь приложила свои ручки женщина, — одобрительно подумала она. — Спасибо, кто бы вы ни были. Я постараюсь не слишком сильно испортить ваши вещи!»
Без особой надежды Софи повернулась к маленькой душевой кабине и покрутила краны душа. К радости Софи, через мгновение потекла вода, и ванная наполнилась паром.
«Горячая вода! О, слава богу».
Видимо, здесь установлен масляный или газовый водонагреватель, или какой— то автономный электрогенератор.
Софи уже и не помнила, когда ей в последний раз настолько сильно хотелось в душ. Стянув с себя форменную рубашку Сильвана и лохмотья, оставшиеся от платья подружки невесты, Софи с наслаждением шагнула под хлынувший поток воды. Как бы ей ни хотелось вымыть волосы, но она не нашла шампунь, а потому просто скрутила их в узел на затылке. В мыльнице на стене Софи отыскала засохший маленький обмылок и принялась растирать его между ладоней, образуя пену.