– Я получила письмо от адвоката только на прошлой неделе. К тому моменту я уже выплатила весь долг. Я думала, по крайней мере, до сегодняшнего дня, что я покончила с долгом и с тем человеком. Я не рассказала ему о своем наследстве, потому что не хотела, чтобы он знал обо всем этом. Если он попытался… заставить меня танцевать стриптиз ради двух тысяч, я не знаю, чтобы он сделал бы ради целого ранчо.
Она подняла руки, как бы указывая на интерьер дома, гремя своими наручниками. Арчер взял ее за запястье, достал ключ и освободил от оков. Как только она их сняла, он потер ее запястья и убедился, что метал не поцарапал кожу.
– Ты права. Это не его собачье дело, – сказал Арчер, и подняв ее запястье, поцеловал его. – Ты разумно поступила, что удержала все в тайне. И что сбежала и приехала сюда.
– Это правда. Ты такая умница, – прошептал я, впечатленный тем, что мой голос звучал спокойно, хотя я еле держался. – Ты не одна. Теперь нет.
Кем бы ни был тот ублюдок, долго он не продержится. Наверное, хорошо, что один из мужчин Крикет – один из нас – работал в правоохранительных органах, иначе вместо законного заключения в тюрьме, на владениях Стила скоро бы появилось закопанное тело.
– Точно. Мы позаботимся об этом всем, – добавил Арчер. Хоть я и знал, что он имеет в виду разузнать подробности о том мужике и убедиться, что местные копы арестуют его, серьезное выражение его лица и его тон говорили о том, что он скорее собирался помочь мне нести лопату. – Не переживай ни о чем.
Ли засмеялся.
– Разве ты не слышала, детка? Саттон застрелил подонка, который покушался на наследницу Стила. А то была Кэди, которая теперь стала женщиной Корда и Райли. Представь, что бы мы сделали ради тебя.
Крикет уставилась на меня в удивлении. Я убил наемника, который охотился за Кэди. Его нанял замышляющий козни муж наркозависимой сестры Кэди. Он узнал все о наследстве и оказался жадным козлом, готовым прибрать все к своим рукам, воспользовавшись слабохарактерной сестрой Кэди. А этот ублюдок? Этот ублюдок, который собирался заставить мою женщину раздеться перед публикой? Если бы он заявился на ранчо, я бы не ограничился пулей в сердце.
Я наклонился и поцеловал ее. Нежно, почти целомудренно. Кротко.
– Для тебя я сделаю что угодно.
Глава шестая
ЛИ
Святые угодники.
Она была здесь. Крикет была здесь, с нами, и прямо сейчас целовала Саттона. И это еще не все. Она была одной из потерянных дочерей Стила. Надо было пойти и купить чертов лотерейный билет. Кто бы мог в такое поверить? Хоть я никогда и не говорил этого Саттону или Арчеру, я больше не надеялся увидеть Крикет снова. Не после той дикой ночки, которую мы провели вместе, не после того уик-энда с Саттоном. Она ускользнула до рассвета, очевидно не желая длительных отношений.
Мне это не нравилось. Черт, да это была лучшая и самая дикая ночь в моей жизни. Раньше я не задумывался о том, чтобы разделить женщину с двумя лучшими друзьями, но теперь это было все, о чем я мог думать. И не просто любую женщину, а Крикет. Поэтому с того дня я вынужденно удерживался от любых подобных контактов.
Быть наездником на родео означало, что женщины сами бросались мне в ноги, иногда и кидая свои трусики. Все они были шикарными и жаждущими веселья, но ни одна не была мне по душе. Только Крикет, а я даже не знал, как она выглядела.
После того, как я посадил ее к себе на колени, прикоснулся к ней, увидел ее, я понял, что был прав все это время. Она была женщиной, которую я хотел. И я должен был чувствовать жгучую ревность, когда я смотрел, как Саттон целует ее, запустив свои пальцы в ее волосы. Но нет. Меня это только завело. Я протянул руку ниже пояса и поправил штаны. Я знал, что Саттон подготавливал ее своими поцелуями для меня и Арчера. Она хотела, чтобы ее целовали. Она хотела всех нас. Крикет не оттолкнула его, скоро настанет наш черед. Мы зайдем так далеко, как она захочет.
Хоть у нее позади и была ночь полная передряг, она все же выглядела хорошо. Черные волосы и почти такие же темные глаза. Она была обычного, среднего роста, но это в ней было единственной обычной чертой. Сочная, шикарная грудь, узкая талия, пышные бедра и задница. Я помнил все это. Каждый дюйм ее тела. Но то, о чем она рассказала, и те вещи, которые не рассказала прямо, хотя о них легко можно было догадаться, доказывали, что у нее были шары из стали. Большие чертовы шары, чтобы справляться со всем в одиночку. Две работы. Колледж. У нее была решимость, которую я мог понять. Я не собирался поступать ни в какие колледжи после старшей школы, но я намеривался сделать карьеру наездника на быках – и у меня это вышло. Сквозь пот, слезы и сломанные кости, сжатые зубы и чертову решимость, я пришел к тому, где был сейчас.