– Я не знаю, как танцевать стриптиз, – сказала я, облизывая пересохшие губы. Я говорила очевидное. Я едва могла танцевать – мои друзья всегда поддразнивали меня за то, что я никогда не попадала в ритм.
– Ты раздеваешься каждый чертов день, – возразил он. – Это не так уж и сложно. Покуда ты показываешь свои большие дыньки и дразнишь парней проблеском того, что у тебя под юбкой в самом конце, никто и не узнает.
Мои глаза щипали слезы, которые вот-вот были готовы пролиться.
– Я никогда этого не делала раньше.
– Дорогуша, ты Девственница-Медсестра. Всем понравится смотреть, как ты лишишься своей «стриптизерской невинности». Тебе нужно будет заниматься этим лишь до тех пор, пока твой долг не будет оплачен.
– Две тысячи долларов? – ответила я. – Это стопроцентная ставка моего процента и чертовски много стриптиза.
Он пожал своими тучными плечами.
– Ты можешь принимать клиентов в задней комнате. Приватные танцы стоят дороже, особенно если ты обеспечишь им счастливый конец.
Фу. Я знала, что он имел в виду. Спать с незнакомцами или брать у них в рот за дополнительные деньги. Счастливым концом для меня стало бы выйти отсюда и никогда не увидеть его снова.
– Можешь показать мне, как хорошо ты это умеешь, после того, как мы закроемся. – Он подмигнул и тошнота подступила к горлу.
Я не была девственницей и мне нравилось, когда секс был немного диким, но я бы ни за что не стала заниматься им с ним или с кем-то еще в этом месте. Я медленно покачала головой, а мои глаза сверкнули.
– Я могу обратиться в полицию, – добавила я, хоть и знала, что эта угроза была пустой.
Его улыбка вмиг стала беспощадной.
– Расскажешь хоть кому-то, и сосать за двадцатку станет не единственным, что будешь делать. Надеюсь, тебе понравился этот семестр в колледже. Судьба – та еще сволочь. – Тогда он сменил гнев на милость. – У тебя десять минут.
Шмидт отступил назад и захлопнул дверь, заставив греметь металлические вешалки.
Я сглотнула, слезы потекли по лицу. Черт, черт! Я не могла это сделать. Я не могла стоять перед полной комнатой незнакомых мужчин и танцевать, не говоря уже о том, чтобы раздеться. Я уже раздевалась перед парнями раньше, но то было совершенно по-другому. С обоюдного согласия. Весело. Немного дико. Нет, очень дико. Но это?
У меня были деньги. Теперь. Но не в начале летнего семестра, когда я взяла в долг у Шмидта. Когда я получила официальное письмо по почте на прошлой неделе, я не поверила тому, что там было написано. Мой отец, которого я никогда не знала, умер и оставил мне деньги. Много денег. Но если бы я рассказала Шмидту о наследстве, он бы захотел больше, чем просто две штуки. Он бы никогда не оставил меня в покое, и поэтому я держала все в секрете. Я отчаянно хотела ему сказать, чтобы смочь выбраться отсюда, но на этом этапе я сомневалась, что он поверит мне.
Я – наследница состояния Стила.
Ну да, конечно. Он видел мою квартиру, мою старую машину. Черт, да я взяла у него деньги в долг. Ни одному миллионеру не нужно было брать деньги у подпольных ростовщиков.
Дверь открылась и я подпрыгнула от удивления, а стринги соскользнули с вешалки и упали на пол.
– Ты не переодеваешься.
Рокки. Шмидт несомненно всем заправлял и всецело отдавал себя работе. Я не сомневалась, что он спал с женщинами, которые работали в этом клубе, но он не был как Рокки. Рокки слал всем похотливые улыбочки, от которых мне становилось тошно. Распускал руки. Он бы взял меня сейчас, если бы знал, что ему это сойдет с рук. И он пугал меня больше, чем его босс.
Он наклонился и поднял стринги с пола. Они болтались на его пальце.
– Я могу помочь. – От его пошлой ухмылки у меня скрутило живот.
– Меня сейчас стошнит. – Я зажала рот рукой. Возможно, дело было в выражении моего лица или том, что оно приобрело зеленоватый оттенок, но он отскочил и указал на дверь в конце коридора. Я бросилась в дамскую комнату и, залетев в дальнюю кабинку, склонилась над унитазом. Меня сильно тошнило.
Песня в зале сменилась и я знала, что мой черед близился. Уперев руку на грязную белую стенку кабинки, я перевела дыхание.
Живот болел. Когда я встала, то поняла, что все еще держу вешалку с нарядом медсестры. Ни за какие коврижки я это не надену.
– Пять минут, – крикнул Рокки, колотя в дверь. Он может и хотел помочь мне надеть сексуальный костюм медсестры, но судя по всему, решил не переходить черту и не держать мои волосы, пока меня тошнит. За это я была ему благодарна.
Мне нужно было выбраться отсюда, из всей этой передряги. Я взяла в долг деньги, да. Влезая во все это, я знала, что это была глупая идея, но я вернула долг Шмидту в полном объеме. Вовремя. Я работала сверхурочно, чтобы это сделать. Я в жизни не принимала наркотики, даже не пила. Никогда не курила. Я видела слишком многое в приюте и знала, что после этого становится с людьми. А еще я быстро поняла, что никто не позаботится обо мне. Все мои деньги уходили на оплату счетов и колледжа, чтобы я смогла получить диплом медсестры и вырваться из порочного круга жизни от зарплаты до зарплаты.