Но Шмидт просто-напросто хотел подставить меня, утянуть меня за собой на самое дно. Он хотел заработать больше денег за счет тех, кому не повезло связаться с ним. Я отдала ему весь долг. И мне уже надоело, что мною пользуются. Я не буду это терпеть – только не снова.
Я вышла из кабинки и оглянулась. Грязная зеленая плитка, треснувшее зеркало. В этот стрип-клуб не приходило достаточное количество женщин, чтобы это могло стать поводом для ремонта уборной. Но в отличие от задней комнаты, здесь было окно. Маленькое, но все же это был выход. Я подошла к нему, подергала щеколду, а потом оглянулась через плечо. Рокки мог войти в любую минуту. Я знала, что он зайдет сюда – через пять минут, если я не выйду.
Я повернула изношенный засов, положила ладони на середину рамы и начала толкать. Рама сдвинулась, но краска была старой, а дерево рассохлось, так что от моих усилий рама громко заскрипела. Оглянувшись через плечо еще раз, я могла лишь гадать, услышал ли это Рокки. Надеюсь, что тяжелые басы музыки заглушили этот шум. Я ощутила поток прохладного воздуха из маленького отверстия, которое мне удалось приоткрыть, это побудило меня толкнуть окно еще сильнее. Свобода стала ближе еще на два дюйма, адреналин ударил мне в голову. Окно было маленьким, но если бы я смогла открыть его полностью, то точно бы смогла проскользнуть. Несмотря ни на что. Я толкала его и открывала все шире и шире, пока наконец не смогла пролезть.
Я протискивалась, сжав плечи, толкалась вперед и наконец пролезла в щель. Я выставила руки, чтобы уберечь голову, падая на тротуар с высоты пары футов. Оглядевшись вокруг, я немного пришла в себя и поняла, где нахожусь. Я была на парковке, а передо мной стоял мусорник, что означало, что я была вдали от главного входа. Еще не потемнело, значит, было около семи часов. Хоть на парковке и стояли автомобили, вокруг не было ни души. Никто не наблюдал за моим побегом. Оставалось надеяться, что это место было слишком убогим для камер наблюдения, хотя бы с этой стороны здания.
Я встала, вытерла руки о джинсы, чтобы очистить их от песка и трухи, а потом рванула к своей машине. Кожаная сумочка была все еще при мне – болталась на ремешке поперек тела. Трясущимися руками я достала из нее ключи и оглянулась, чтобы убедиться в том, что Рокки еще не обнаружил мою пропажу. У меня была минута или две максимум.
Когда я забралась в машину, то молилась, чтобы она завелась. Они не видели во мне угрозу, зная, что могут запугать меня – или причинить мне боль – если я не буду возвращаться ночь за ночью и танцевать стриптиз до тех пор, пока не будет выплачен этот проклятый долг. Им не нужно было держать меня взаперти, чтобы удерживать в плену.
Нет уж, черт возьми. Я не вернусь обратно. Никогда. Мне нужно было выбраться отсюда. С этой парковки, из этого города. Я завела свою развалюху и быстро выехала с парковки, едва притормозив, чтобы свернуть на дорогу. Душа ушла в пятки, когда я увидела в зеркало заднего вида голову Рокки, провожающую меня диким взглядом из окна дамской комнаты.
Я не могла заехать домой даже за вещами или деньгами, которые я припрятала. Они знали, где я живу, и вне всяких сомнений это было бы первым место, где они станут искать меня. Они бы схватили меня и привели обратно, в этот раз более агрессивно. Наверняка они бы сначала немного повеселились со мной. К счастью, они недооценили меня сегодня, но я знала, что второго раза не будет.
Я гнала в сторону дальней части города. Здания проносились мимо и оставались позади. Мне нужно было исчезнуть. Спрятаться. Я знала точно, куда мне нужно добраться.
Глава вторая
АРЧЕР
Это был чертовски долгий день. Авария на шоссе перекрыла западные полосы на два часа. Каким-то чудом пострадавшие отделались незначительными травмами. Позже, после ланча позвонила миссис Бикерс. Я проиграл жребий другому дежурному шерифу и должен был зайти к ней, чтобы проверить ее печку. У восьмидесятилетней старушки были довольно ловкие пальцы и на сей раз меня ущипнули за задницу не один раз, а два. После этого было дело о домашнем насилии на улице Хокинс-Крик. Барлоу был тихим городком и мне это нравилось – я был доволен тем, что держусь подальше от всей той дряни, с которой приходилось иметь дело в больших городах двадцать четыре часа в сутки. Тем не менее, сегодняшний день был напоминанием о том, что случиться может всякое, даже в сельской местности Монтаны.