Она снова задержала дыхание, чтобы поковырять в носу своим черным ногтем на указательном пальце.
— Речь идет о том, что русским удалось выжить при разреженном воздухе, — поясняет Алина. — Они там у себя тренировали людей в условиях низкого содержания кислорода, чтобы те могли вести свободную жизнь. И поэтому купол в России почти пуст.
— Неправильно. У них тоже есть Купол. Повсюду есть они. Купола. Купола, повсюду купола… БРИЗ продает кислород во все концы света, — трясет головой Мод.
На мгновение Алина выглядит растерянной, но потом быстро берет себя в руки.
— Решающий пункт, что это возможно: вы знаете, почему мы так долго должны прививаться?
Это никак не связано с болезнью. Делая прививки, БРИЗ снижает количество красных кровяных телец в нашей крови, чтобы мы больше нуждались в кислороде. Так, каждый человек, собственно, малообеспеченный из Второго класса, постоянно вынужден покупать воздух. Но у нас есть медсестра, которая вместо инъекций с прививкой колет нам солевой физраствор. Если мне нужно прививаться, я иду только к ней и ни к кому другому.
Повстанческое движение прежде всего работает над средством, которое повысит количество красных кровяных телец в крови.
— Ах, поэтому ты была так взбешена, когда Райли и Феррис…, - вставил я.
— Да, через час ее смена заканчивалась.
— В это невозможно поверить! Я думаю, не то, чтобы тебе нельзя верить, я верю тебе… я просто не могу этого понять… — я начинаю заикаться.
— Они будут еще так долго держать все под контролем, пока деревья снова не возродятся на Земле — при помощи повстанцев. Можно только надеяться, что нам так и дальше все будет удаваться. Что мы выживем и поспособствуем этому.
С этими словами Алина посмотрела мне прямо в глаза. я не знаю, что еще мне сделать, чтобы убедить ее в том. что я не такой, как — предположительно — все остальные Премиумы, которых она знавала раньше.
— И если речь зашла о выживании: выньте батарейки из ваших IPad'ов, иначе нас могут обнаружить, — советует она.
Беа кивает и достает свой IРad из рюкзака. Она вынимает батарейку и протягивает ее Алине.
Я сделал то же самое.
— Действительно, все в порядке? — интересуюсь я у Беа. Она кивает. — Ты голодна? У меня есть с собой еда.
Она покачала головой и я украдкой бросил взгляд на мои часы. Почти четыре. Скоро стемнеет.
— Мы должны найти место до темноты, где мы можем разбить лагерь на ночь, — бормочу я и смотрю на задницу Мод, которая идет позади Алины. Вообще-то я мог бы смотреть на задницу Беа, но это как-то смешно.
— Что? — не останавливаясь, Алина поворачивается ко мне. Ее повязка ослабла в нескольких местах и кровоточит, а щеки красные от холода.
— Становится темно, нам надо найти место для ночлега. И, вероятно, Беа снова должна осмотреть твою руку. Выглядит, как будто бы очень сильно болит.
— Итак, вы можете делать то, что хотите, но я не собираюсь ложиться, буду бежать всю ночь, — говорит она и прибавляет шаг, так что почти сносит маску с лица Мод, которой приходится бежать прямо за ней. Беа замедляет темп и шагает теперь рядом со мной.
— Все хорошо? — пытаюсь я еще раз.
— Конечно, все в порядке, — бормочет она, и я не могу злиться на нее за то, что она расстроена.
В конце концов наша прогулка не проходит так, как мы планировали. Она шепчет что-то мне, чтобы Алина не могла слышать, но, к сожалению, я не могу ничего понять. Поэтому плотно прижимаю ухо к ее маске.
— Мы очень глубоко влипли, — шепчет она.
Алина оборачивается. — Я не просила вас идти за мной. Так или иначе с вами на буксире мне придется долго объясняться. Я не хочу втягивать вас во что-то, к чему вы еще не готовы. Итак давайте. Идите домой. Я не хочу отвечать еще за одну смерть.
— Еще одна смерть? — спрашиваем мы одновременно.
— Правда, вы должны вернуться, — повторяет она.
Между тем, я спрашиваю себя, должны ли мы действительно сделать это. Кто знает, куда это все приведет? Я втрескался в девочку и потому помог ей сбежать из купола. Затем вытащил ее из лап Извергнутой и теперь бегу позади бог знает куда, чтобы встретить бог знает кого.
И вместо того, чтобы поблагодарить меня за мое мужество, она только пристально и зло смотрит на меня, и говорит, что я должен уйти. Вопреки всем моим усилиям произвести впечатление на неё, она, кажется, презирает меня.
И, между тем, Беа тоже уже определенно ненавидит меня. Почему тогда я должен дальше расходовать ценный кислород и бесценное свободное время, чтобы следовать за Алиной в город? Я здесь уже практически готов высказать ей это, но нет, она просто мне нравится.