— Он несколько оторван от жизни, — объясняет Беа, как будто я сама не заметила этого.
— Верно.
— Но он хороший парень, — добавляет она.
— Я никогда не утверждала ничего иного.
— Только потому что он — Премиум, он не обязательно должен быть таким как они. Квинн другой, настоящий. Например, он никогда не делал вид, что выше или лучше меня.
— Он и не лучше, — говорю я, после чего Беа молчит.
И в тишине мы слышим сильные взрывы. Наверное, они предполагают, что Квинн был не один. Рассказал ли он им о нас? Обо мне?
Беа приседает на корточки рядом с Мод, которая плачет и воет как пожарная сигнализация.
— Серьезно, она должна наконец встать, — тявкаю я, очень резко, потому что не хочу замечать, что постепенно начинаю сочувствовать этой старой, больной, разочарованной женщине.
— Идем же, Мод, — Беа пытается ее успокоить, поднимает ее вверх и ставит на нижнюю ступеньку эскалатора. Затем встает рядом со мной и, не спрашивая меня, снимает кислородный баллон Мод с моего запястье, а потом подает его старой женщине.
Я коротко обдумываю, должна ли я отнять его и напомнить Беа, что мы заключили сделку: Мод остается в живых, но только для того, чтобы она не смогла атаковать нас или убежать, баллон будет у меня. Но затем мне стало ясно, что Мод не собирается убегать. Куда?
— Если она снова получит кислородный баллон, ты должна хотя бы связать ей руки. Иначе она в любое время может на нас наброситься.
— Она не сделает этого, — возражает Беа.
— Откуда ты знаешь? Давай, свяжи ей руки.
Беа идет к своему рюкзаку, вытаскивает из него канат и наматывает его вокруг запястий Мод.
А та только стонет и указывает на платформу.
— Нет, вы не заставите меня, — пыхтит она. Я встаю и иду на платформу.
— Нет, Нет! — кричит она.
— Что с тобой произошло? Люди постоянно ходят через туннели, — туннели метро самымые лучшие дороги из города в города. Прежде всего, так как там нет Извергнутых.
— А что насчет тел? — спрашивает Мод.
— Они все давно истлели, — объясняю я и намеренно обхожу смрад, который все еще висит в туннеле. Именно его, наверное, она и чувствует.
— Это станция мертвых, — шепчет она.
Беа вскакивает и освещает фонарем станцию, как будто она ждала, что на нее в любой момент нападут. Внезапно раздается грохот в шахте метро, словно, наверху снова что-то взорвалось.
— Станет хуже, — говорит Беа. Я киваю. Она думает о Квинне. Я тоже.
— Я была когда-то медсестрой, — рассказывает Мод. — Молодая медсестра. Лучше сказать, практикантка. Я еще не сдала экзамен, когда закрылась школа медсестер. Но людям нужны медсестры, и их никогда не хватает, и потому брали даже практиканток. Люди же нуждаются в нас. И мы делали лучшее, на что были способны…
— Но что вы могли делать? Вы не могли спасти всех, — говорит Беа.
— Нет, конечно. И поэтому мы делали иначе. Складывали их внизу. Именно здесь.
— Что ты имеешь в виду? — шепчет Беа.
— Ну, люди прибывали и ждали на платформе, пока врачи и медсестры бегали по тоннелям, от станции к станции, и делали все, что могли.
Беа напряженно стоит там, нахмурив лоб и прищурив глаза, так она пытается понять, о чем рассказывает Мод.
— Вы убивали людей, — говорю я. Мод обхватывает колени руками.
— Нет, мы только освобождали их от бедствия. Больше этого никто не хотел делать. Это было нелегально.
— Станция мертвых, — бормочет Беа.
— В конце концов это было единственное решение. И кроме того они пришли к нам. Было множество людей, у которых не было никаких шансов купить себе место в куполе.
— Станция мертвых, — повторяет Беа и съеживается, когда от еще одного взрыва дрогнул эскалатор.
— Однажды, там внизу я помогла родиться ребенку, — продолжает Мод. — И какими были первые слова матери, когда я сказала ей, что у нее мальчик? «Сделай это». Я сразу поняла, что она имеет в виду. Мы все знали. Но как я могла сделать такое? — Мод говорила в два раза быстрее, больше для себя чем для нас.
Беа пристально смотрит на нее. — Что произошло с ребенком? — в ее глазах стоят слезы.
— Если мать освобождает. Освобождение — так мы назвали это. Освобождение - значит возвращать свободу. Тогда я взяла младенца и положила его на лестницу перед самой здоровой мышью, что смогла найти.
— И после того, как ты закончила с твоими милосердными поступками, ты переехала в купол и начала работать на «Бриз»? — простите, но я не куплюсь на раскаяния Мод.
— Нет, они набирали нас. Они пообещали нам место в Куполе, так как знали, что мы сделали и потому выбрали нас. Они думали, мы беспощадны. Все равно вырубить последние деревья было лучше, чем убивать людей.