— В офисе?
Он подаётся вперёд на месте, возвращая локти на стол.
— Ты будешь учиться на архитектора. А нам бы пригодились новые архитекторы.
— Да, но у меня не хватает опыта…
— Считай это стажировкой. Я попрошу одного из своих старших руководителей заняться обучением. Мы могли бы подстроиться под твои занятия.
Мой шурин предлагает мне возможность, за которую многие парни на моём месте убили бы. И почему же я сомневаюсь? Ах да, потому что у меня не стоит цель окончить университет и пойти в «семейный» бизнес. В конце концов, мне хочется открыть собственную архитектурную фирму, хотя у моих родственников есть свой строительный бизнес.
— Я знаю, о чём ты думаешь. — Дэн пристально смотрит на меня, приподняв уголок рта. — Ты думаешь, что если примешь работу, я буду рассчитывать, что ты станешь работать на меня, когда закончишь обучение.
Бинго. Он попал в яблочко.
— Не буду, — заявляет он, уверенно качнув головой. — Но не скажу, что не буду рад поприветствовать тебя с распростёртыми объятиями у нас в фирме. И папа тоже. Но я знаю, что у тебя есть собственные амбиции, которые не включают в себя то, что откроется тебе в «Толстонах».
Я расслабляюсь в кресле, чувствуя облегчение от понимания Дэна, хотя его отец и давит, чтобы я присоединился к компании всякий раз, как мы видимся.
— Да, что-то вроде того, — признаюсь я.
— Моё предложение строго для того, чтобы у тебя был опыт, который ты не сможешь получить в классе. И это даст тебе преимущество, когда ты выпустишься. О, и зарплата выше, чем та, что ты получал на стройке.
Если нужна приманка на работу, то зарплаты в шестнадцать долларов за час вполне хватит. Даже если я буду работать всего двадцать часов в неделю, этих денег мне хватит, чтобы взять выплату алиментов на себя.
— Хорошо, когда я могу начать?
— Думаю, после Дня Труда. А пока ты сможешь сосредоточиться на летних занятиях и проводить больше времени с Брианной.
Что можно сказать, у меня хороший шурин. Моя сестра не могла выбрать парня лучше.
— Как по мне, так звучит неплохо.
Глава 7
Вчера, когда мы утвердили наши планы, я согласилась, чтобы Митч отвёз нас на приём. Он уже выехал, да и я бензин сэкономлю. Для меня это выигрышно, учитывая, что в последнее время я считаю каждый пенни, как скупердяйка. Подгузники и детские вещи стоят недёшево, а я пытаюсь оставить часть денег Митча на чёрный день. Нельзя же вечно полагаться на маму.
Он приезжает на десять минут раньше и приветствует Бри ласковым поцелуем в лобик, прежде чем освободить меня от сумки с подгузниками и отнести её к машине.
— Твоей мамы нет дома? — интересуется он, открывая заднюю дверь.
— Она осталась у Рэнди прошлой ночью. Ей нужно показать пару домов в городе. — Я переживала за то, как пройдёт встреча мамы с Митчем. Наш разрыв сильно по ней ударил. Можно подумать, он разбил ей сердце, когда уехал. Она вроде не сильно удивилась его возвращению, но посоветовала мне не питать особых надежд.
— Разве оно не твоей сестры? — спрашиваю я, оглядывая дорогое бледно-зелёное автокресло, которое обычно крепилось на заднем сиденье её минивэна.
Уголки его губ приподнимаются в озорной усмешке.
— Больше нет. Теперь оно моё.
— Кто сказал? — задаю я очередной вопрос, пристёгивая Бри.
Он тычет себя большим пальцем в грудь.
— Я. Мне оно теперь нужно больше, чем ей.
Не могу с ним не согласиться. Происходящее между ними с сестрой — их дело. Но меня это наводит на мысль, как много он собирается возить нашу дочь.
Полностью пристегнув Бри, я вручаю ей любимого мишку Тедди и прорерызыватель для зубок. Он сразу оказывается у неё во рту, и лепет стихает, сменяясь влажными, причмокивающими звуками.
Выбираясь из машины задом вперёд, я сталкиваюсь с Митчем — его пахом, если нужна конкретика. Кажется, я в жизни так быстро не двигалась, как когда бросилась обратно на сидение. Лицо замирает в паре сантиметрах от дочери. А она, решив, будто это игра, принимается стучать меня мишкой по носу, веселясь до упада.
Я почувствовала. Его агрегат. Его причиндалы. И, кажется, всё ещё чувствую их след на своей заднице. Это ощущение стремительно распространяется по всем другим частям моего тела.
Осторожно оглядываюсь через плечо, обнаруживая, что глаза Митча, прикованы к моему заду. Лицо так горит, что я, наверное, могла бы жарить на нём зефир.
Он виновато вздрагивает, переводя пристальный взгляд на моё лицо.