Она улыбается.
- Я бы не пропустила. Итак... Расскажи мне о Тае Грине. Я годами не видела школьного квотербека как он. Возможно, не видела вообще.
- Я знаю.
- Он лучше, чем твой брат, когда тому было семнадцать.
- Да, но мы не можешь сказать это Майку!
Мама слегка смеется.
- Ты расстроилась, что тренер Миллер вывел тебя из игры?
- Черт возьми, да.
- Тай придет сегодня? - спрашивает мама. Глядя на меня, она начинает отрывать этикетку от своей бутылки с водой.
- Неа, но я пригласила его на завтрашнюю игру отца.
- Ага, что ж, не могу дождаться встречи с ним. Кажется, он милый молодой человек.
- Ага, - говорю я, прежде чем подумать.
- Да? - теперь мама улыбается. - Он нравится тебе больше, чем просто приятель по команде?
Я пожимаю плечами.
Мама складывает руки вместе и поднимает их к подбородку, и ее улыбка становится даже ярче, прямо как небо, когда солнце восходит над горизонтом рано утром.
Прежде чем поставить себя в еще более неловкое положение, и перед тем как мама начнет говорить о чувствах и прочем дерьме, я вылетаю из кухни и бегу наверх.
•••
Позже этим же вечером мы с парнями заканчиваем наш фэнтези драфт, съев столько китайской еды, что ей можно было накормить весь Китай.
- Генри ложиться на ковер и хватается за живот.
- Напомните мне, не есть по две порции курицы Генерала Цо когда-либо снова.
- Эй, Генри, - говорю я.
- Да? - отвечает он с улыбкой.
- Не ешь по две порции курицы Генерала Цо когда-либо снова.
- Этот даньхуатан [2] настоящее дерьмо, - говорит Картер, мешая ложкой яйцевые сопли. - Недостаточно соли. А яйца протухшие.
- Когда мне исполнится восемнадцать, я набью тату, - заявляет Джей Джей.
- Что именно? - спрашивает Генри.
- Думаю набить китайский иероглиф прямо над задницей, - говорит он, показывая на поясницу.
- Ты бы набил клеймо шлюхи, - говорю я, откусывая от печенья с предсказаниями, когда Генри и Картер начинают смеяться. - Что бы он значил?
- Я думал "гром" или "рябь", знаете, что-нибудь глубокое.
Генри приподнимается на локте, склоняется ко мне и шепчет мне на ухо:
- Может, мы могли бы заплатить татуировщику и заставить его написать "выход" по-китайски.
Я смеюсь:
- Определенно.
- О чем вы говорите? - требует ответа Джей Джей.
- Мы думаем, что "гром" - отличный вариант, - говорит Генри, кусая губы.
Джей Джей думает мгновение:
- Да, вы правы. Гром.
- Я тоже набью тату, - говорит Генри, сгибая левую руку. - Хулу девушку на моем бицепсе.
Я улыбаюсь, прежде чем спросить:
- А что ты набьешь, Картер?
- Хм, может, пламя? Что о тебе, Вудс?
- Может, эмблему Алабамы? - я показываю на бедренную кость. - Вот тут?
Генри кашляет в кулак, когда у Джей Джея звонит телефон.
- Эй, как поживает моя любимая девочка? - говорит Джей Джей, лениво улыбаясь и откидываясь на спинку дивана, будто он греческий Бог, ответственный за удовлетворение женщин старшей школы Ста Дубов. Черт возьми, наверное, он ждет, что из шкафа выпрыгнут какие-нибудь девчонки и начнут обдувать его пальмовыми листьями, кормя картофельными чипсами.
- Буду через десять минут, - продолжает Джей Джей и встает.
- Кто это? - спрашивает Генри. - Рыжеволосая из кафетерии?
- Нет. Лэйси хочет, чтобы я пришел, - подмигивает Джей Джей. - Я ей нужен.
Генри смеется:
- Повеселись, дружище.
- Убейте меня, - бормочу я, начиная убирать мусор, поднимая использованные палочки и обертки от печенья с предсказаниями.
Джей Джей говорит:
- До скорого, - и бегом поднимается по лестнице и выходит из подвала.
Картер встает, откидывая несколько картонных коробок из-под еды в сторону.
- Я тоже пойду, Вудс. Мне нужно прийти домой, прежде чем мой отец начнет волноваться.
- С чего бы это? - спрашиваю я, бросая банки диетической колы в мусорное ведро.
Картер пожимает плечами, но он выглядит грустным.