- Но мы почти не виделись на этой неделе, - говорит он тихо, и я думаю, что будет отстойно добиться своей мечты - играть в Алабаме, и не иметь рядом кого-то, с кем можно этим поделиться, потому что мой лучший друг нашел себе занятие интересней.
- Забудь про фильм, мы идем гулять. Только мы, да?
- Конечно.
Он облокачивается на свои колени и говорит.
- Так что ты думаешь про Мари Брайд?
- Ну, она лучше Кристен.
- Я собираюсь пригласить ее куда-нибудь.
- А что случилось с Самантой?
Генри смотрит на землю и пинает камень.
- Я не знаю... С сексом все в порядке... Но она на самом деле мне не нравится.
- Почему ты продолжаешь спать с девушкой, с которой не встречаешься? И она уже третья с тех пор, как Кэрри Майер отшила тебя, не так ли? Почему ты просто не попытаешься вернуться к ней?
Лицо Генри становится розовым, розовее того светильника, что моя мама поставила в моей комнате, потому что, по ее словам, мне нужно что-то более женственное, чем спортивные светильники.
- Мари кажется классной…
- Ты имеешь в виду классной для того, чтобы встречаться с ней, а не просто позабавиться?
- Может быть.
- Мне нравится Кэрри.
Из всех девушек, которых я знаю, только ее я рассматриваю в качестве подруги. Когда мы только перешли в девятый класс, время, проведенное в раздевалке после тренировки в первый же день, было настоящим кошмаром. Я совершила ошибку, когда решила переодеваться перед капитаном черлидерш, которая стала насмехаться над моей плоской грудью перед остальными двадцатью девчонками. И Кэрри, черлидерша-девятиклассница, подошла к капитану и сказала ей заткнуться, она проявила настоящее мужество.
- Бьюсь об заклад, что тебе бы тоже понравилась Мари, если бы ты дала ей шанс.
Я пожимаю плечами, думая, что не тусуюсь ни с кем из тех, кто дружит с Кристен Маркум.
- Но все же, почему Кэрри бросила тебя?
- Я уже сказал тебе, Вудс. Это личное.
- Но у нас никогда не было секретов друг от друга.
- Тогда почему бы тебе не сказать, почему ты так ненавидишь Кристен? - он улыбается, и я бью его по руке.
- Перемирие! - говорит он, ощупывая свой бицепс. - Так ты хочешь пойти в «Туннель веселья» и поиграть в скибол [1]?
- Чудесно. Потом ужинаем у меня?
- Черт, конечно. Это же ночь жареной курицы, верно?
- Можешь быть уверенным.
Генри ужинает у нас дома пару раз в неделю и иногда остается на ночь. По правилам он должен оставаться в гостевой комнате, но Генри прокрадывался ко мне с восьми лет. Когда мама обнаружила это, она заставила нас спать валетом. Я всегда смеюсь, слушая его бесконечные причины по поводу того, почему мы должны спать лицами друг к другу: потому что так ему будет легче защитить меня, если кто-нибудь нападет, или из-за моих неприятно пахнущих ног.
- Перерыв окончен! - кричит тренер. - Вудс!
Вскочив на ноги, я собираю свои длинные светлые волосы обратно под шлем и бегу к пятидесятиярдовой линии.
- Подача, тренер?
- Попробуй крюк и боковое перемещение, о котором мы говорили.
- Хорошо, - это не легкий розыгрыш, но мы с Генри может его выполнить. Я должна послать короткий пас Генри, и когда защита двинется, чтобы отобрать у него мяч, он передаст его в беге назад тем, кто работает в центре.
Я бегу в центр поля и смешиваюсь с ребятами.
- Что за розыгрыш? - спрашивает Джей Джей.
- Красный кролик, - отвечаю я.
- О, черт возьми, да, - говорит Генри, хлопая один раз в ладоши.
Мы все занимаем позиции, и Джей Джей бросает мне мяч, я слышу только тишину. Тренер Милер всегда разговаривает со мной через наушники в моем шлеме, так что когда он этого не делает, я удивляюсь. Что, черт возьми, он делает? Взглянув краем глаза, я замечаю директора идущего к тренеру с невероятно привлекательным парнем на буксире. Внезапно, у меня в первый раз в жизни возникают проблемы с коленями: они превращаются в резину. Я продолжаю глазеть, и меня сшибает с ног полузащитник, Картер, и его 250 фунтов. Я лечу назад, падаю на землю, голова идет кругом внутри моего шлема. Ох.