— Уходил бы на пенсию, дорогой. Здоровье бы сберег. Оно уходит, как вода в песок. Другого не будет. Ай, не будет! — глубокомысленно причмокнул Артур Вартанович.
— Мой дорогой Арт… — Дорофей Анатольевич хотел сказать еще что-то ласковое, но слишком расчувствовался, резко махнул рукой, словно обрывал невидимую нить, мешавшую ему, и прошел в дальний угол кабинета.
— Ай, Дороня, ай, дорогой! Что пенсия, пенсия — деньги. Я слышал, как один умный человек по телевизору сказал, что движение — это здоровье. Только движение, дорогой, должно быть ровным, как течение большой и могучей реки. А твоя работа, дорогой, похожа на горную речку, которая, как молодая козочка, прыгает с порога на порог… Но такие уж мы с тобой чудаки, что привыкли работать до последнего. И на пенсии нам тоже нет покоя. Ай, дорогой, нет!..
Артур Вартанович потер поясницу, занывшую, видимо, к дождю, посмотрел на Дорофея Анатольевича, задумчиво стоявшего в углу, и, стараясь не шуметь, тихонько вышел из кабинета.
«Пока все идет по плану. Да, по плану!» — поиски радиохулигана как-то сразу преобразили Дорофея Анатольевича. Он почувствовал прилив сил и, молодцевато поворачиваясь на каблуках, прошелся по кабинету. Заглянул в окно — возле доминошников, сидевших под грибком, собрались жильцы. Они о чем-то ожесточенно спорили. «Теперь можно и поговорить!» — Дорофей Анатольевич причесался перед зеркалом, одернул костюм и вышел во двор.
— Так больше нельзя! Пропустить такой важный момент: разведчик что-то спрятал в развалинах. И второго агента мы не видели. Какую комнату вы отобрали у ребят? Отдайте! — возмущенно загалдели жильцы, собравшиеся вокруг доминошников.
— Пока у нас не было радиостанции, у нас не было и радиохулиганов!
Наслаждаясь тем, какое впечатление произвела на жильцов его тщательно обдуманная формулировка, Дорофей Анатольевич носком ботинка поковырял песок, наткнулся на гвоздь и, нагнувшись, поднял его. — В хозяйстве пригодится. Они не только комнату требуют, но и грибок тоже, — обратился он к доминошникам, и те сразу притихли. — Чтобы не было кривотолков, я официально заявляю, что комнату радиостанции в силу производственной необходимости заняли под инвентарь. Там теперь лежит краска.
— А где раньше краска лежала? — поинтересовался бывший осветитель.
— Там теперь метлы стоят, — досадуя на дотошность бывшего осветителя, отрезал начальник ЖКО и для убедительности добавил:
— Может, нам совсем ремонт прекратить?
Бывший осветитель виновато потупил голову.
— Дорофей Анатольевич, уважаемый, как вы расцениваете все происходящее? — тронул его за плечо отец Ромки, Алексей Гелиодорович. — Знаете, я не любитель детективных фильмов, но моя жена их просто обожает. И вот пришлось звонить подруге, чтобы узнать, что сказал второй агент. Понимаете, до чего дошло? И я, занимающийся анализом классики, не в силах восстановить даже малейший эпизод в этих алогичных телероманах. Нет, уважаемый, пора принимать меры! — гневно заключил Алексей Гелиодорович.
— Я всегда был за меры, только их надо принимать вовремя.
Дорофей Анатольевич внимательно осмотрел собравшихся. Он давно и терпеливо ждал этой минуты.
— Я всегда говорил: детей надо держать в строгости. А вы: Владик случайно стекло кокнул, Колик нечаянно дверь с петель сорвал… Пальцем тронуть их боитесь! Я всегда говорил: что посеете, то и пожнете! А вы меня упрекали, что зря наказываю внука Федю…
Дорофей Анатольевич разволновался и расстегнул верхнюю пуговку рубашки.
— Смотрели на меня, говоря словами нашего уважаемого кандидата наук, как на феодала какого-нибудь. Так вот, если я все возьму в свои руки и освобожу вас от Короля Эфира, вы от имени общественности напишете коллективное письмо на работу родителям, воспитавшим этого радиохулигана. Согласны?
— Напишем, дорогой, и не одно напишем! — выкрикнул Артур Вартанович. — Чем меньше эти джигиты будут иметь, тем больше будут ценить то, что имеют!
— Вот она — старость, вот она — мудрость! — расчувствовался Дорофей Анатольевич. — Я уже много раз говорил о том, что нам мешает сделать двор образцовым.
Неужели вы не хотите жить по-человечески? Тихо. Мирно. Тогда и я со спокойной душой уйду на пенсию. А тут — каждый день ЧП. То стекла выбьют, то в подъездах разные надписи появятся. Раньше мы о радиохулиганах только в газетах читали, а теперь — свои есть! А все почему? Слишком много мы детям позволяем. Есть у них на сегодня главная задача: учиться. Вот пускай этим и занимаются. Вот на это вы, родители, себя и ориентируйте.