– Вы позволите? – сказал он Опал (вот уж кто откровенно веселился). – Думаю, такое предложение требует разговора наедине. – Он сомкнул железные пальцы на руке Рейчел и поволок ее в дальний угол веранды возле отгороженного помоста.
Она нервно оглядывалась. Разговор наедине, это как раз то, что нужно. Вот только жаль, что он начался так неудачно.
– Мне не стоит предлагать взятку? – кротко спросила она, надеясь ослабить, если не предотвратить, приближающийся взрыв.
– Нет, если вам жизнь дорога, – подтвердил Зак и взорвался в полную силу: – В свое время я встречал вдоволь дешевых, подлых, аморальных…
– Лживых? – услужливо подсказала она.
– Благодарю вас. Лживых, лицемерных, изворотливых…
– Для протокола: я возражаю против термина «изворотливых».
– Занесено. Вероломных аферистов…
– Грустно слышать. Это объясняет происхождение вашего цинизма.
– …но ты, милашка, побила их всех. Если тебе хоть на минуту пришла в голову мысль, что я буду сидеть сложа руки, пока ты надуваешь американскую публику…
– А вам не кажется, что цинизм мешает открытому взгляду на реальность?
– …то вот тебе еще одна мысль. Я берусь за тебя. Как следует. Ты вместе с твоим привидением уже история.
– Я и не собираюсь вас ни в чем убеждать. Предоставляю это Франциске.
– Ты пожалеешь, что на свет родилась.
– Она заставит вас съесть эти слова.
– А на свою затею с книгой можешь плюнуть и растереть.
– Попробуйте забраться на эту кобылку, да не жалуйтесь, если сбросит.
– Надеюсь, ты по крайней мере умеешь проигрывать.
– Взаимно. – Использовав все банальности, какие удалось вспомнить, она воткнула карандаш в узел волос. Или в то, что осталось от узла. – Думаю, наши взаимные позиции достаточно прояснились, вы согласны?
Зак сложил руки на груди и кивнул.
– Согласен.
Рейчел колебалась. Она любила честную игру, но так хотелось посмотреть на его реакцию, когда Франциска покажет себя. И все же, ради Наны, она в последний раз попытается переубедить его, заставить посмотреть на вещи ее глазами. Надо испробовать на нем женские штучки, о которых столько пишут в романах. Она открыла глаза, насколько оказалось возможным, и затрепетала ресницами.
– У вас еще есть шанс проявить благоразумие и смыться отсюда, пока не поздно.
Он не шевельнулся, хотя в его глазах зажегся веселый огонек. Благоразумием здесь и не пахнет, но она не могла не отдать должное его великолепному упрямству.
– Война? – спросил он.
Она одарила его самой ослепительной улыбкой.
– Война.
Естественно, Франциска выбрала именно этот момент, чтобы устроить представление.
В башне требовательно зазвонили колокола, и один из работников Ранчо побежал туда. Минуту спустя он высунулся из окна.
– Эй, там никого нет, – закричал он.
В остальных окнах замелькали ослепительные вспышки света. Толпа во дворе взревела и заметалась. Рейчел наслаждалась. Спасибо, Франциска. Лучше не придумаешь! Она скосила самодовольный «говорила-же-я-вам» взгляд на профессора. Пусть теперь попробует сказать, что на Ранчо нет привидения.
Неистово застрекотали фотоаппараты, и операторы с водруженными на плечи телекамерами принялись неистово кружить, отыскивая наилучший угол съемки. Шум в замкнутом пространстве приближался к критической отметке.
Тяжелые руки, Заковы руки, упали ей на плечи. Он рванул ее к себе, прижав спиной к каменным мускулам груди и живота. Узел развалился, и карандаш упал на каменную дорожку. Она почувствовала себя как-то на месте в его объятиях – странное и тревожное чувство. Не следовало бы природе играть в такие игры. Отлить двух людей в совпадающие половинки, а потом вселить в эти половинки непримиримые души – жестоко и несправедливо.
Затылок касался его квадратной челюсти, и девушка боролась с желанием расслабиться. Боролась с мыслью, что стоит закрыть глаза, как кольцо его объятий покажется защитой, а не пленом. Смятение охватило ее. Самым разумным казалось не двигаться. Не двигаться, кажется, было единственно возможным.
Он пригнулся, приблизив губы к ее уху – иначе не услышит: шум вокруг стоял немыслимый.
– Сюрприз, сюрприз, – прорычал он, шевеля дыханием рассыпавшиеся пряди волос. – Леди – трюкач.
– Качка. Трюкачка, – поправила она, заставляя себя иметь дело с фактами, а не с иллюзиями: его злость против ее фантазий. В тщетной попытке собрать упавшие на плечи локоны рука коснулась его груди и тут же отдернулась. У них и так достаточно пикантные отношения, и без романтических сложностей. – Говорила же я вам, что мой призрак существует.
Крики вокруг утихли, и Зак сказал нормальным голосом: