– Ах да, Моррис. Двадцать семь лет. Еще огонек, который мне предстоит разжечь.
– Мистер Сантос, относительно медальона…
– Да-да, – сказал он живо, – сегодня я не смогу его взять. В понедельник, пожалуй.
– В понедельник? Почему в понедельник?
– Потому что у него будет уик-энд, чтобы исполнить желание. – В его ярких голубых глазах появилось суровое выражение. – Вы ведь не загадывали желаний, не правда ли?
– Загадывала, – возразила она. – Столько, что мне и не сосчитать.
– Но не самое заветное.
Рейчел растерялась. Он прав. Она не загадывала самого заветного, потому что не хватило смелости. Находились более важные желания, более неотложные желания, желания более необходимые.
– Но…
– Довольно оправданий, моя милая. – Он нахмурился. – Если вы хотите, чтобы магия медальона подействовала, нужно следовать правилам. Не мне напоминать вам об этом.
Она потянулась за медальоном и сжала в ладони.
– Вы не понимаете, – прошептала она. – Я должна иметь веру. А у меня ее нет.
– Значит, ваше желание не осуществится. Мне очень жаль, но это так. Вы должны верить. И загадать самое заветное. А теперь бегите домой. И подумайте хорошенько. Если вы и в понедельник захотите продать медальон, я возьму его и устрою в хороший дом. Вы получите нужные вам деньги и заживете превосходно. – Он сверкнул глазами. – Вы ведь заживете превосходно?
Без Зака – нет. Без любви – нет.
– Нет, – призналась она.
Он кивнул.
– Вот это верно. Я знал, что вы поймете. А теперь идите. У вас есть дело. – Он встал и проводил Рейчел до двери. Взяв ее руку, он проговорил: – Дорогая моя, я не думаю, что мы еще встретимся. И это меня радует. Всего хорошего.
– Но вы говорили…
Он наклонился и поцеловал ее в лоб. Она замерла, уловив смутно знакомый аромат. Там был сосновый лес и снег, бубенцы под дугой и смеющиеся дети, морозные ночи под звездным пологом. Но больше всего там было магии и чудес, надежды и веры.
– До свиданья, мистер Сантос, – услыхала она свой голос. – Спасибо вам за все.
С этими словами она переступила порог и быстро зашагала прочь от лавки. И ни разу не оглянулась.
Нана ждала ее. На щеках у бабушки цвели розы – почти такие же красные, как ее волосы.
– Ты пропустила самое интересное! – воскликнула она. – Зак заезжал.
Рейчел застыла.
– Чего он хотел?
– Он очень беспокоился за тебя. Велел позвонить, как только ты вернешься. И еще спрашивал, смотрела ли ты утреннюю газету.
– Не успела. А что?
Бабушка мигнула.
– Не знаю. Как же это я не спросила?
– Это и есть самое интересное?
Нана всплеснула руками.
– Что ты, нет! Зайди в кабинет. То-то удивишься.
– Я приняла решение. Ничему больше не удивляться, – упорствовала Рейчел, идя за инвалидным креслом по коридору.
– Этому удивишься. – На пороге кабинета Нана указала в угол. – Вон там.
– Что? Сникзифов тарантул?
– Нет-нет. Это Сникзифов сторож. За тарантулом.
Рейчел подошла и заглянула за механическое чудище. На полу лежал ее лучший шерстяной свитер. На свитере устроился Сникзиф. А вокруг Сникзифа копошилось полдюжины попискивающих котят.
Она закрыла глаза.
– Страсти Господни. Еще рты.
– Сник – кошка, – объявила Нана. – Кто бы мог подумать! Мне и в голову не приходило. Тебе тоже. И вот результат.
– Вижу. И глазам своим не верю.
Сник перевернула котенка, и Рейчел ахнула.
– Сережки Франциски!
– Как странно, – пробормотала бабушка. – Уверена, что несколько минут назад их там не было.
– Они потерялись, когда я… – Когда она вмешалась в эксперимент. Не обращая внимания на угрожающее шипение кошки, она осторожно сунула руку в кучку теплых созданий и извлекла эмалевые сережки. – Интересно, почему они объявились теперь?
Нана просияла.
– Этого следовало ждать от них. Нужно только немного веры.
– Немного веры, – повторила Рейчел. Она надела сережки и задумалась.
Нана права, и мистер Сантос тоже. Ей нужно немного веры. Немного, совсем немного. Но осталось ли хоть сколько-нибудь? Утром она сказала – нет. Но чудеса еще случаются. Полдюжины пушистых чудес лежит у нее перед глазами. Потерянные сережки находятся в самых неожиданных местах. Но более странного места, чем кучка котят, еще не было. И Зак может поверить снова. Он говорил ей об этом на пресс-конференции.
Может быть, у нее в самом деле хватит веры, чтобы загадать желание. Она вдруг осознала… Кажется, она все-таки верит… Немного. Она повернулась к бабушке.
– Нана, я должна задать тебе очень важный вопрос.
– Какой, милая?