Но как только она почувствовала, что он уже не смотрит на ее ногу, а разглядывает ее всю, ей стало не по себе. Его взгляд на мгновение остановился на ее груди, но, как настоящий джентльмен, он тут же отвел глаза, за что она была ему очень благодарна.
В конце концов их глаза встретились.
— Вы промокли до нитки, Джорджия. Вам нужно снять одежду и принять горячую ванну прямо сейчас.
— Ванна на втором этаже. Я думаю, мне лучше принять душ здесь.
— Вы сломаете себе шею в душе, — сказал он. — Не волнуйтесь, я отнесу вас наверх в ванную. Никаких проблем.
— Нет, есть одна проблема, — натянуто улыбнулась она. — Я знаю вас недостаточно, чтобы позволить вам помогать мне принимать ванну, — отрезала она.
Он рассмеялся в ответ на ее заявление.
— Правда? Любопытно, насколько хорошо вам нужно знать мужчину, чтобы даровать ему эту почетную привилегию… Ответьте, так, для общего развития.
— Для общего развития отвечу, — сухо сказала она. — Намного дольше, чем вы планируете оставаться здесь.
Она думала, что ее грубый ответ разозлит его. Но если так и произошло, то он ничем не выдал себя. Он стоял, задумчиво глядя на нее.
— Бедная Джорджия, — пробормотал он, нежно убирая ее мокрые волосы со лба кончиками пальцев. — Вам не нравится, когда кто-нибудь помогает вам?
— Хватит шутить, Джексон. Вам нет нужды меня развлекать.
Джорджия сделала вид, что его прикосновение оставило ее равнодушной, но на самом деле ее сердце учащенно билось. Она почувствовала, как у нее начинают гореть щеки, но надеялась, что он не заметит.
— Я не шучу, — тихо возразил он, все еще касаясь ее волос. — Только делаю выводы. Мне кажется, у вас нет большого опыта в том, чтобы позволять кому-то заботиться о вас. Наверное, в этом причина.
— Может быть, — прошептала она.
— Не волнуйтесь, я останусь с завязанными глазами, прямо как доброволец во время циркового фокуса, если вам этого хочется. — Он ласково провел ладонью по ее щеке, словно пробуя кожу на ощупь. — Ваша скромность, прелестная девица, не пострадает. Клянусь честью.
Джорджия взглянула в его темные искренние глаза и вдруг вообще перестала волноваться за свою скромность. Ей нужно было беспокоиться за свою силу воли, а не за скромность.
— Я сбегаю и открою воду в ванной. Мы справимся, — заверил он ее.
— Прекрасно, — сказала она.
Как только он покинул комнату, она решила, что вела себя очень глупо. Наивно и неловко, как настоящая деревенщина. Он, наверно, сейчас смеется над ней. В конце концов, они взрослые люди; он только пытался помочь ей, а вовсе не подглядывать, как школьник. С чего вообще она взяла, что он считает ее неотразимой?
Она не сомневается, что в Манхэттене его ждут сотни женщин. Элегантные, шикарные, изысканные женщины, которые соответствовали его стилю жизни, как пара итальянских ботинок ручной работы или шикарный шелковый костюм! У Джексона Брэдшоу было все — успех, привлекательность, интеллигентность и, как говорила Фейт, огромные деньги. То, что он поцеловал ее прошлой ночью, отнюдь не означало, что между ними что-то возможно.
Было просто нелепо рассуждать, что такой мужчина, как он, мог бы заинтересоваться ею. Разумеется, сейчас он уделяет ей внимание. Но только потому, что чувствует себя виноватым в том, что она повредила ногу. Разве он не сказал ей правду? Она так давно не встречалась с мужчинами, поэтому позволила эмоциям и воображению увлечь ее в мир грез.
«Ты уж извини, Джорджия, — сказала она сама себе, поправляя компресс со льдом, — но бизнесмен с миллионным состоянием из Нью-Йорка не захочет иметь ничего общего с нищей матерью-одиночкой из штата Техас. Может быть, только в любовном романе. Но не на твоей кухне, дорогая».
— Ты эту имела в виду, мама? — Ной вернулся с ее кофтой.
Лучше поздно, чем никогда. Она быстро натянула кофту до того, как шаги Джексона послышались на лестнице.
Ее очень волновало предстоящее купание, однако все обошлось. Как Джексон и обещал, ее скромность не пострадала. Ему вовсе не понадобилось закрывать глаза, потому что она попросила его придвинуть стул к краю ванны, чтобы обойтись без его помощи.
Вообще-то это была не самая расслабляющая ванна, которую она принимала, потому что Джексон настоял на том, что будет караулить у незапертой двери на тот случай, если ей потребуется помощь. Она понимала, что он беспокоится за нее и не подсматривает в замочную скважину, но все же нервничала, сидя обнаженная в мыльной пене, в то время, когда он находился рядом.
Она сидела очень тихо, слыша его дыхание за дверью.
— Джорджия? С вами все в порядке? — испугался он внезапной тишины.