— Ну ладно, хорошо. Религия сама по себе, в чистом виде, не виновата, — пошел на уступку Род. — Но единственный способ уберечь ее от того, что принято называть «обмирщанием», святой отец, состоит в том, чтобы ограничить религию сводом верований в отсутствие особых мест для встреч адептов.
— Вера без Церкви? — Мак Ги покачал головой и улыбнулся. — Это очень древний довод, лорд Чародей, — мысль о том, что религия хороша только до тех пор, пока она неорганизованна.
— Может быть, этот довод и древний, но я ни разу не слыхал о том, чтобы он был окончательно и бесповоротно опровергнут. Как только к религии примешивается организация, святой отец, она превращается в мяч на игровом поле. Она уже больше не может быть судьей, и на нее уже больше нельзя рассчитывать как на свод правил.
Плечи Мак Ги затряслись от сдержанного смеха.
— Так вы решили взглянуть на веру как на вид спорта? Что ж, тогда я скажу так: у любителей в этой игре может быть намного больше ошибок, чем у профессионалов, лорд Чародей. И все же, даже если согласиться со справедливостью ваших выводов, я не думаю, что можно совсем избежать организационных вопросов в деятельности Церкви. Бывали такие секты — к примеру, даосы и методисты, — которые начинали свою деятельность с идеи о том, что никакие священники, никакая церковная иерархия не нужны, но впоследствии и у них появилось и то, и другое.
— Вероятно, вы правы, — признал Род. — Рано или поздно кто-то обязательно попытается зарабатывать религией на жизнь.
— Я бы не стал это так называть, — нахмурился Мак Ги. — Пожалуй, будет более точно сказать, что люди, обуреваемые страстями, всегда будут искать руководителя, учителя, который может ответить на их вопросы в рамках исповедуемой ими религии. И потому нужда в священниках будет существовать всегда.
— Это не может быть истиной только потому, что это неизбежно, — возразил Род. — Средний человек будет всегда испытывать желание переложить свою совесть, ответственность за свою жизнь на кого-то другого. Очень немногие готовы взвалить ношу ответственности на собственные плечи, святой отец.
— О, вот как? — Только теперь в голосе отца Мак Ги послышались первые нотки раздражения. — Ну и как лично у вас с ответственностью и с совестью, лорд Чародей?
— Держусь пока. Не сказал бы, что это слишком приятно, но все же, как правило, мне удается пережить самые тяжелые моменты самостоятельно. Но, что уж греха таить, жизнь у меня замечательная…
— И вам никогда не хотелось, чтобы вами руководил профессионал в области религии? Вы не искали такого… тренера?
— Искать — нет, не искал. Но частенько такие люди возникают на моем пути сами.
— И как вы поступаете, если обнаруживаете, что совершили нечто неправильное — такое, что уже непоправимо?
— Вы хотите спросить: бывает ли у меня желание покаяться? — Род устало улыбнулся. — Только на Пасхальной неделе, святой отец. Я по-прежнему считаю, что исповедь — это возможность для Церкви осуществлять контроль над мыслями людей. Но я действительно порой исповедовался, но еще чаще поблизости не оказывалось священника, и тогда я приносил Господу извинения лично. Ну и конечно, когда я в конце концов добирался до священника, исповедь получалась долгой. Вероятно, она была ни к чему, но ведь и вреда от этого нет никакого. Никогда не вредно получить страховку на загробную жизнь.
— Для того чтобы исповеди не получались долгими, следует всего лишь чаще наведываться в исповедальню. Вы в последнее время там бывали?
— Нет, святой отец. Смертных грехов я со времени последней исповеди не совершил.
Отец Мак Ги вспомнил о поведении Рода за время их знакомства, о том, как Верховный Чародей дрался, какие придумывал обманные маневры, и задумался о том, а какие же поступки этот человек относит к категории смертных грехов.
— А надо бы все же исповедоваться. Это полезно для души.
— Для чьей, святой отец? Для вашей души или для моей?
Род закрыл глаза, откинулся на спинку кресла и испустил долгий вздох облегчения.
— Да, любовь моя. Теперь все позади. — Гвен устроилась на подлокотнике рядом с мужем и погладила его по голове. — Быть может, в будущем отец Мак Ги будет уделять нам больше внимания.
Род насторожился:
— Я ждал, что ты так скажешь…
Гвен широко раскрыла глаза:
— А ты разве этого не хочешь?
— Только до тех пор, покуда он не начнет давить на Грамерай, пользуясь своим положением.