POV Палами
Я молниеносно неслась в бездну. Да-да. Именно в бездну. Я не понимала, что вообще здесь происходило, куда меня несет и что ждет впереди. Перед глазами всё плыло, я не видела того, что было. Я как будто просто куда-то неслась, навстречу Аду, горестям и мукам. Что я чувствовала тогда? Страх? Возможно… Боль? Да… Я чувствовала только боль. И физическую, и душевную. Я даже не могла понять, которая из них доминирует. Наверное, пока душевная. Вот дайте мне ответ на вопрос, что же такое душевная боль? Не знаете, так я вам сейчас сама отвечу!
Душевная боль не похожа на телесную или физическую. Это то, что человек как личность чувствует в душе. Она относится к тому, насколько вам больно как уникальному человеческому Я. Она является душевным страданием, мучением и поэтому именуется душевной болью. Она предполагает переживание внутри, смятения, мучения, тоску, страдания. Она порождается чрезмерным чувством стыда, вины, унижения, одиночества, горя, печали… Именно всего того, что сейчас у меня было. Душевная боль, это когда твое сердце разрывает изнутри, а тебе хочется кричать от адских мук. Когда твою душу режут на миллионы мелких кусочков.
Сколько я проваливалась в эту бездну, я не знала. Я потерялась во времени, ничего не понимала и смутно всё помнила. Последнее воспоминание — кладбище… Люцифер… Михаил… Кольца Всадников… Клетка… Клетка! Точно… Я открыла Врата темницы Люцифера. И потащила за собой не только своего возлюбленного, но ещё и его старшего брата. Не может быть. Неужели я попала в Клетку, в которой так долго томился мой жених?
А нет, может. Скорее всего, так оно и есть.
А то, что я шмякнулась обо что-то мягкое, подтвердило мои догадки. Я медленно попыталась подняться, потому что находиться в сидячем положении было не удобно, но ничего не вышло. Ноги как будто отказались выполнять мои приказы. Я как овощ только сидела, испытывая тупую боль. Теперь у меня перед глазами расплывалось ещё сильнее, чем это было тогда, когда я только проваливалась сюда. Голова раскалывалась, а тело разрывало на множество мелких молекул. Но даже в таком состоянии я смогла осмотреться. Нужно ведь было узнать, что меня ждало.
Было ясно. Я попала в темницу, и теперь гребаную вечность должна томиться взаперти. Что же… Зато теперь я буду с Люцифером, и нас точно никто не разлучит. Итак я осмотрелась вокруг и заметила, что меня окружала комната. Да, вы, наверное, представляли Клетку в виде камеры, в которой были решетки, цепи, а на этих цепях должна была вечность висеть я? Я также её представляла себе, когда мне рассказывал о ней Люцифер. Но это место было другим.
Это была большая комната, выполненная в стиле готики. Черная кровать, на стенах такие же обои с алыми розами. Около кровати стояло две прикроватные тумбочки и небольшое трюмо. Подсвечники, с красными и черными свечами, таинственно освещали помещение и были единственным источником света в этой тьме. Единственное, что выдавало в комнате место заточения, это то, что тут не было дверей и окон. Даже забавно. Ты как будто в такой комфортабельной камере, из которой совсем нет выхода… М-да… Не так я себе представляла место заточения Люцифера…
Стоп! Люцифер! Что же тогда случилось с ним и Михаилом? Наверняка, они тоже сюда попали. Я была уверена в этом. Я вспомнила, как я проваливались в бездну, утаскивая с собой Михаила и Люцифера. Архистратиг меня душил, а Дьявол пытался последними силами мне помочь. А затем Врата темницы закрылись, и я попала сюда… Значит Люцифер тоже должен здесь быть. Но вот где он? Жив ли? Что случилось? Вопросов в моей голове накопилась масса, а ответов было ноль.
— Люцифер… — тихо позвала я возлюбленного, даже не замечая, как за стеной послышались шорохи…
И теперь я смогла подняться. Боль немного отступила.
Конец POV Палами
За соседней стеной послышалось шуршание. Перепуганная Палами вскочила и быстро подошла к стене, приложила к ней ухо и стала прислушиваться. Её сердце бешено заколотилось, ноги сковал страх, а голова с новой силой начала раскалываться.
— Люци? Это ты? Кто здесь? — поинтересовалась Палами, не отрывая ухо от стены.
— Да, Палами, это я. Точнее, мы… Я тут сижу с Михаилом. Знаешь, я не понимаю, как такое вообще возможно, и как мы оказались в разных комнатах, но… Это потрясающе. Я не могу к тебе пробраться, как бы этого не хотел. Палами, глупышка ты моя. Зачем ты прыгнула в Клетку со мной и Михаилом? Зачем ты заточила сюда не только моего старшего брата, но и себя? Со мной всё было понятно, но ты. Ты могла бы жить на воле, в другом городе, завести себе кого-то… И просто забыть меня, в конце концов! А не сидеть здесь в четырех стенах ближайшую вечность!
Как только Палами услышала такой знакомый, родной голос Люцифера, её лицо озарила еле заметная улыбка. Её любимый жених, смысл жизни, её мужчина и великий архангел сейчас с ней. Он жив… Но их разделяет стена.
— Ты дурак, Люцифер, — ответила Палами. — Глупый, ты до сих пор не понял, что без тебя моей жизни не было бы! Я бы существовала, но не жила. Ты — самое родное, что есть у меня. За тебя я готова вечность тут сидеть. Я люблю тебя, и чтобы не случилось, буду рядом… Уж лучше оказаться в пыточной Аластара, чем жить одной! Ты это понимаешь?
— И со мной у тебя не будет жизни! Теперь ты взаперти сидишь, как ты понять этого не можешь! Я тоже тебя люблю, Палами. Ты для меня лучик света в темнице, ты — радость и отрада, моя невеста… Но… Что дальше? — Люцифер замолчал, пытаясь подобрать нужные слова.
— А ты мой жених! Зато мы теперь вместе! С тобой будет у меня жизнь, пускай даже в заточении. Но мы выберемся отсюда, и будем вместе! Никто нас не разлучит. Я не жалею, что так поступила, дорогой. С тобой мне даже темница милее, чем тот дом… Он без тебя…
— Палами… Я… — Но договорить Дьяволу не дали.
Пара голубых, взволнованных глаз уставилась на него. Архангел обернулся, заметив Михаила, о котором благополучно забыл. Архистратиг был хмурый и серьёзный, и он искренне не понимал, что делает в Клетке, которая должна была стать местом заточения брата, а не его самого.
— Что ты на меня так смотришь, Михаил? Можно подумать, я знал, что так произойдет… — Люцифер прищурился, сложив руки на груди. — Смотри, братишка, какая интересная Судьба — мадам Атропос. Ты меня хотел заточить в темницу, а попал в неё сам. Вместе со мной! А ещё и Адама за решетку посадил!
Архистратиг промолчал и присел на пол. Он почувствовал, как винит во всем Люцифера, Палами, Винчестеров и… Себя… Он понял, что всё вышло из-под контроля и пошло не по сценарию, и он сам стал узником того места, где сидел брат. Они изменили сценарий и создали новую игру.
— Да уж, братец, — решился заговорить Михаил, — я не знал, что так будет… Я не понимаю, как оказался тут с тобой, но я не должен сидеть взаперти!.. Не забывай, Люцифер, что остались ещё Рафаэль и Габриэль, которые готовы в любую минуту начать на Небесах войну. И я должен им помешать, не допустить этого!
Люцифер кивнул в знак понимания и присел рядом с братом.
— Я это знаю, но как отсюда выбраться ума не приложу. Лилит-то мертва, Руби… Осталась только Мэг, но и с ней связаться нет возможности. Я знаю, чего добивается Рафаэль, но остановить его мы не сможем. — Дьявол задумался и приложил палец к подбородку. — Забавно, да? Ты, брат, однажды низверг меня сюда… Скинул в бездну, в Ад. А теперь сам со мною сидишь и разделяешь мое заточение. Добро пожаловать, правитель Рая!
Михаил закатил глаза и фыркнул.
— И то, что с нами будет Палами, тоже это как-то… Всё должно быть не так!
— Я не понимаю, всё должно быть не так, — перекривлял его Дьявол и сделал вывод: — После драки — кулаками не машут. И вообще, тебе ли жаловаться? Палами вообще за стеной сидит. Одна.
— Я это знаю, Люцифер, — грустно ответил Михаил и прислонился к стене. — А ещё я знаю, что братья младшие наши там одни… А я тут с тобой! И с невестой твоей.
Палами тем временем слышала весь разговор Люцифера и Михаила и понимала: им нужно выбираться и как можно скорее. Но вот как это сделать она не знала, ведь всё происходящее ей было в новинку.