Расставание было эмоциональным, но не таким трудным, как опасалась Лу. К тому времени и Брендан, и Вторник привыкли, что их передают с рук на руки, и оба сдерживали свои чувства. Вторник уважал и любил мальчика, но сомневаюсь, что пес был к нему сильно привязан. Намного слабее, чем к своему первому наставнику-заключенному, слабее даже, чем к Тому. Пес уже научился справляться с потерями.
Брендан тоже, несомненно, любил ретривера, но парень всегда знал, что дрессирует его для другого. Выполнение этой миссии — осознание того, что впервые в жизни ему доверили такое серьезное задание и он добился успеха, — было для юноши намного ценнее, чем возможность оставить Вторника себе. Как выразился Том, осознание того, что ты помогаешь другим, «вправляет мозги и настраивает на лучшее». К тому времени, как на сцену вышел я, и Брендан, и Вторник были готовы двигаться дальше.
Это не значит, что они забыли друг друга. Через несколько месяцев после того, как мне в компаньоны дали Вторника, мы вернулись в СКВП на мероприятие по сбору средств. Вторник был так возбужден, что я решил пренебречь советом Лу и спустил пса с поводка. Мой любимец побежал к группке подростков, прыгнул на самого крупного парня и лизнул его в лицо. Тот засмеялся, обнял ретривера, взъерошил шерсть, а потом подтолкнул и велел возвращаться ко мне.
— Вы только посмотрите, — обратился я к стоявшей поблизости дрессировщице. — Вторник никогда так себя не вел.
— Точно. Прямо к Брендану, — сказала женщина, когда пес подбежал ко мне.
Я озадаченно посмотрел на нее, дрессировщица улыбнулась и пояснила:
— Брендан вытащил твою собаку.
Позже мы с Лу говорили о Вторнике. Он столько всего пережил. Его сердце столько раз разбивалось. Я хотел понять, как же у них получилось в конце концов воспитать такого идеального пса.
— Идеального? — со смешком переспросила Лу. — Он вовсе не идеален, Луис. И близко не было. Просто он идеален для тебя.