— Наверное, придется начинать издалека, — усмехнулся мужчина.
— Да уж, пожалуйста, — буркнула тихонько. — Как тебе удалось получить силу всех четырех стихий? Демоны подчиняются тебе или ему? Если ты Мертвый бог, то кто такой Теар? Какого черта вообще происходит?
Вопросы посыпались сами собой, как ливень с небес снаружи. Мне даже не удалось с собой ничего поделать. Уж слишком много недосказанностей.
Альдрек вздохнул и нахмурился, словно вспоминая то, что произошло давным-давно, когда привычного нам мира и не существовало вовсе. Должно быть, это тяжело. Прожить столько жизней и постараться запомнить их все.
— Я расскажу, Анаир, — произнес он. — Но хотел бы, чтобы ты не относилась ко мне, как все остальные.
— Раньше надо было думать! — огрызнулась. — Знай я, что ты истинный Мертвый бог, ни за что бы не пошла с тобой никуда.
Продолжила бы осваивать и постигать науку стихийников в академии, на каникулы отправилась бы домой, к отцу, а не сидела бы сейчас здесь, в черт знает где, грязная, замерзшая, лохматая, прячась от с одним из древних существо от другого. Просто сказка какая-то…
В темных глазах мужчины отразился огонь костра. В черных зрачках на мгновение вспыхнули искры какой-то злобы, но моментально потухли, позволяя мужчине взять себя в руки.
— Вот поэтому и не сказал, — отозвался Альдрек. — А мне нужно было, чтобы ты пошла со мной. В противном случае до тебя добрался бы Теар.
прода от 20-ноя-2016
И снова мы подошли к вопросу: зачем?
— Четыре стихии действительно не предназначались одному магу, — мужчина посмотрел на костер. — Меня это злило. Простая, человеческая зависть, когда ты видишь что-то крайне прекрасное, но не можешь этим обладать, — косой, беглый взгляд в мою сторону, чтобы я поняла подтекст, вложенный в эти слова. И я поняла, от этого сердце стало биться чуть разгоряченней. — Нечто разрушительное и величественное. Ты что-нибудь слышала о запретных рунах, Анаир?
Вопрос прозвучал, как на экзамене или лекции, когда дотошный учитель пытается поддеть нерадивого ученика.
— Так, немного, — пожала плечами. Пламя костра отбрасывало блики на наши лица. За пределами пещеры ревела гроза, ливень усилился, отчего казалось, что наступила глубокая ночь. Только изредка ярко-голубые вспышки распарывали чернильную темноту, окутавшую пейзажи снаружи. — Давным-давно, по указу правителя, их запретили.
Я не помнила всей предыстории, в результате которой развилась вся эта сумятица с запретом части рун, так как дело происходило задолго до рождения меня, моего отца, бабушки... В летописях об этом упоминается мало, а в истории магии считается крайне спорным моментом.
— Кто-то погиб, — прошептала я. — Использовав одну из рун, не предназначавшихся для уровня слабого стихийника. Некоторые отнимают жизнь.
— Рунами можно пользоваться по-разному, — кивнул Древний. — Есть те, которыми разрешено пользоваться в открытую. Они все без исключения описаны в учебниках.
Как жаль, что время на обучение мне так и не представилось. Не выглядела бы сейчас так глупо и неуверенно.
— Есть те, что отнимают жизненную энергию колдующего, — продолжал Альдрек, а я внимательно его слушала. Как прилежная ученица, старалась впитать в себя все, что могло бы улучшить пробел в знаниях. — Например, — он расчертил в воздухе уже знакомый мне полукруг, добавляя новые и новые символы, — та, которой я воспользовался на площади в столице.
Древний с точностью до мельчайших деталей исполнил замысловатую надпись, и она пылающими письменами заискрилась прямо напротив меня. Невероятно красивая. И опасная. Руна, которой воспользовалась и я, высвобождая себя из-под завала.
— Они лишают сил, — догадалась, вспоминая не самые приятные ощущения, которые испытала сразу же. Понятно, почему мне стало дурно, а Древний даже не поморщился. Не тот уровень.
Альдрек кивнул. Провел ладонью по надписям, стирая энергию, и руна, смазавшись, погасла, рассеиваясь в воздухе и исчезая в небытие.
— Исполняя заклинание, стихийник ставит цель. Источник задействования магии. Священное пламя, себя, кого-то другого.
Звучало крайне опасно и таинственно, а оттого весьма интересно. На какое-то мгновение я даже позабыла о своей обиде, полностью погружаясь в его слова. Снова поддаваясь его голосу, твердому, уверенному. Как Древний, он знал свое дело, знал истоки магии, и мог поведать многое, чего не слышал практически никто на свете.
— Я исследовал все руны, — сообщил Альдрек обыденно. — Даже больше. Я их создал. Чтобы отнимать силу других.