Демон содрогнулся, когда Карла доверчиво прильнула к нему с нежным шепотом:
— Ты здесь, любимый…
Собрав остатки храбрости, он встретился с ее взглядом. К сожалению, она все еще находилась во власти зелья — серый туман не позволял Дамиану пробиться к ней.
— Здесь, моя Карлита, — только и смог он ответить, понимая, что еще минута подобных объятий, и она окажется распростертой под ним на мокром кафеле. И это будет так же отвратительно с его стороны, как и поступок Всадников.
Вообразив в дальнем углу альков с кроватью, устеленной мехом и шелком, Дамиан перенес их прямо на это великолепие. Попутно не забыв облачиться с ног до головы, чтобы хоть как-то усмирить бунтующую плоть.
Вспомнив о тепле, он соорудил по памяти камин с пылающим жаром пламенем.
Укутав послушную, словно тряпичную куклу, Карлу, Дамиан провел ладонью по ее волосам, представляя себе, что они сухие. Повторив ту же процедуру со своей шевелюрой, он обнял девушку, прижимая так крепко, будто пытался стать с ней единым целым, чтобы уже никто не посмел отобрать ее у него.
Очередное открытие поразило Всадника Смерти — посвящать себя заботам о другом живом существе может быть необычайно приятным занятием.
Прежде центром вселенной демона был он сам и его желания. Хотя, нет, стоит признать, что где-то на дальней орбите все же вращались братья-Всадники. Поправка: недруги.
Ну, и конечно же Князь Тьмы!
Однако всех их он воспринимал как данность, как непреодолимые обстоятельства, сохраняя ментальную дистанцию размером с волос ангела или вдох ребенка.
Он был рядом, но умел оставаться для них "вещью в себе".
Разве что с Ариасом… немного другая история. Нет, он клятву давал! И нежный — с виду — блондин не погладит его за разглашение.
Дамиан улыбнулся погребенным под грузом тысячелетий воспоминаниям и потерся губами о макушку лежащей на его груди Карлы.
— Он еще свое получит, маленький… грр, — зло пробормотал он. — За твою боль, илико, им придется ответить.
Словно услышав его, девушка заворочалась, сдавленно простонала и попыталась выбраться из удерживающих ее рук. Он почувствовал, как вновь нервная дрожь охватывает ее, как учащается биение сердца Карлы, а глаза застилает черная пелена ужаса. За проведенное вместе время Дамиан научился понимать ее с одного вздоха.
— Тише, тише, Карлита. Все хорошо. Сейчас все будет хорошо.
Лучше всего, как оказалось, бороться с внезапными приступами истерии с помощью теплой воды. Дамиану несказанно нравилось обнимать Карлу, находясь в форме черного дыма, скользить по ее влажной коже, будучи твердо уверенным, что в таком облике он полностью управляет своим вожделением и не обидит доверчиво льнущую к нему девушку. Он упивался тем, как замедляется ее пульс, а дыхание становится размеренным. Самодовольно радовался, что кошмары отступают пред его силой.
И каждый раз с отчаянной надеждой ждал, что Карла коснется его своим серебряным взглядом и узнает.
И каждый раз надежда рассыпалась осколками, больно раня то, что смертные называли сердцем, и чему Дамиан пока не придумал демонического эквивалента.
Вот и сейчас, вынося успокоившуюся Карлу из купальни, Всадник сокрушенно вздохнул. Девушка безучастно принимала его заботы, но не откликалась на призывы.
Привычно устроив ее в алькове, он решил подождать, пока Карла погрузится в сон. Хотелось уйти и повыть на луну от собственной беспомощности, украсть где-то терпения и веры в то, старания его не пойдут прахом. Надежда, что он еще когда-нибудь увидит солнечную хохотушку Карлу Дивейн в трезвом уме, таяла с каждой растворяющейся в вечности минутой. Демон опустил веки, проклиная себя за малодушие.
Наследник Морфея приветливо встретил влюбленную парочку в своем царстве.
Дамиан очнулся, потревоженный звоночком-предупреждением о том, что ментальный барьер, выстроенный вокруг их убежища, ослабевает. Он резко сел, проклиная попустительство своим слабостям, и на миг застыл.
Залюбовался Карлой, свернувшейся клубочком у него под боком. Переживания недавних событий не светились в ее взгляде, налет безмятежности и младенческой невинности окрасил правильные черты.
Демон не удержался и наклонился к ней для поцелуя. Замер в миллиметре от губ и резко отпрянул, ощутив настойчивый зов одного из братьев.
"Пошел вон, Ариас", — мысленно ответил он и послал гневный импульс, надеясь отбить у того охоту разыскивать его. Светловолосый Всадник войны не терпел боли.
Проверив барьер на прочность и укрепив его, он потратил пару минут на отдых и опять склонился к Карле. Провел подушечкой большого пальца по губам, наслаждаясь волной страсти мгновенно окатившей его с головы до ног.
Девушка открыла глаза. Вспышки золота в сером тумане — вполне осознанный взгляд заставил Всадника Смерти затаить дыхание.
— Поцелуй меня, Дамиан, — приказ, которому он радостно повиновался.
Неспешно провел кончиком языка по ее раскрывшим губам, прижался осторожно, опасаясь спугнуть чудное видение, в реальность которого боялся поверить. Лишь почувствовав пальцы Карлы на своем затылке, он осмелился поцеловать ее так, как ему хотелось: властно, жарко, открыто заявляя о праве собственника и упиваясь ответным огнем любовницы.
— Настоящий, — проговорила девушка, когда он оторвался от ее губ, не в силах более длить поцелуй. Отведя взгляд от его сияющего лица, она растерянно осмотрелась. — Где мы?
Настороженность в ее голосе не ускользнула от Дамиана, слегка озадаченного тем, что она не набросилась на него с кулаками. Он ожидал всего кроме просьбы о поцелуе. Хотя признаться честно ничего не имел против повторения.
— Хм… — Всадник потер тыльную часть шеи. — Даже не знаю, как тебе объяснить…
— Попробуй, — улыбнулась Карла.
— Это мой личный мир. Мое тайное измерение, в которое я никогда и никого не впускал, — признался демон.
— Здоровски! Вот это честь, — картинно закатив глаза, проговорила она.
— Хочешь чего-то? — Дамиан решил, что ее надо чем-то занять, отстрочив приход воспоминаний, которые, несомненно, разрушат нежданную близость, воцарившуюся меж ними.
Глупая затея, но, похоже, пришло время Всаднику Смерти познать все оттенки человеческой слабости.
— Хочу принять ванну, — смущенно опуская глаза, призналась девушка. — Мне такие гадкие кошмары снились. Хочу смыть их с себя…
— Я уже позаботился об этом и не раз.
Она изумленно подняла брови.
— Ты? Купал меня? Не помню… ничего не помню. Только бесконечные коридоры, по которым я шла и шла, а выхода все не было. Я звала тебя, а ты не приходил, и только шершавые стены… царапали меня, наступали… Бррр, — она передернула плечами. — Гадость какая!
— А до этого, что ты помнишь? — вопрос обрел жизнь до того, как Дамиан сообразил, что сам же и приближает пробуждение ее памяти.
— Что? Ну… помню тебя и… нас, — легкий румянец окрасил ее щеки.
— А потом? — Если в омут, так с разбега.
— Потом? — Карла с трудом сглотнула и резко замотала головой. — Нет, нет! Скажи, что это лишь часть кошмара…
Дамиан вздохнул, виновато отводя взгляд.
— Так это случилось на самом деле! — взвизгнула Карла, вскочила и отбежала прочь.
— Мэли. Все уже позади… Они не тронут тебя. Иди ко мне.
— Черта с два! Потешился сам — бросил дружкам.
— Нет! Я же спас тебя.
— Ага, просто передумал, отобрал игрушку. Решил пожадничать.
— Мэли, они обманули тебя. Я бы никогда не отдал…
— Ой, святая простота! Так какого же черта я голая, и здесь нет ничего, кроме этой… этой… — кивок в сторону кровати. — Кроме этого сексодрома.
Дамиан зарычал — глубоко оскорбленный в лучших побуждениях — порыв ветра снес все вокруг них, разметав обломки по вершине горы, на которой они внезапно оказались.
Онемев, Карла смогла лишь обхватить себя руками и расширенными от испуга глазами взирать на приближающегося к ней демона.