Мои коллеги-надзиратели, а с ними и Ричард, не входили ни в число приятных, ни в число трудолюбивых людей. Однако – я отнюдь не шучу, – их звали Барри, Гарри, Перри, Мэри, Кэрри, Шерри и, конечно же, Ричард, которого, как я слышал, называли «Умник». Происхождение прозвища служило предметом горячих пересудов, поводом для кулуарных анекдотов – но уж точно не роднило Рика с Умником из сказки о Белоснежке.
В какой-то момент Ричард наигранно откашлялся – раздражающим звуком призывая собрание к порядку. «Гномовья» болтовня стихла, все взгляды обратились ко главе стола, к единственному из нас, чье кресло не казалось непропорциональным телу. Но вся соль в том, что по части комплекции Ричард мог заткнуть за пояс любого завсегдатая магазинов одежды для крупнотелых. Он не был тучен, напротив – подтянут, ладно скроен, спортивен даже: этакий вышедший в тираж бейсболист или игрок в американский футбол, до средних лет сохранивший хорошую физическую форму. Глядя на него, с легкостью можно было представить стенд с золочеными кубками, маячащий за широкими плечами.
– Ну что ж, начнем, – пророкотал Ричард, человек-гора, уставившись на лежащий на столе лист бумаги с повесткой созыва. – Итак, начнем с тебя, Домино. О новой продукции…
Для протокола: меня зовут не Домино, а ДоминИо, с двумя «и».
Для более дотошного протокола: я уже не раз поправлял Ричарда – как публично, так и в частном порядке – относительно правильного звучания моей фамилии.
Я так и не смог выяснить, в чем причина его упорства. То ли ему настолько нет до меня дела, то ли Ричард просто не дурак поиздеваться. Его озорное коверканье моего имени всегда пробивало окружающих на смешки, и он не мог это не подмечать.
Словно играя в покер, я поспешно раздал коллегам конспект своего проекта на двух листах – выжимку из гораздо более объемного документа. Я набрал его с широкими полями и крупным шрифтом, чтобы аппарат руководителей среднего звена смог всё быстро переварить. Пока они читали, переходя почти одновременно с первой страницы на вторую, я старался не смотреть на них. Когда Ричард закончил знакомство, он отложил документ и уставился на него, как на миску с хлопьями, в которой, как ему показалось, он заметил что-то несъедобное… или как на русло реки, в мелководье которой, сквозь прозрачные воды, виден блестящий самородок.
– Прости, Фрэнк, – сказал он, – но не уверен, что правильно ухватил суть.
Я выпрямился, насколько мог, в своем гигантском кресле.
– На последней встрече ты сказал, что отдел по разработке новой продукции кинул клич, что бывает довольно-таки редко, и им теперь можно предлагать свои идеи. Ну вот я и предложил. Идею. Для нового продукта. Или даже для целой линейки новых продуктов.
– Это я ухватил, спасибо. Просто… как мне кажется, все это как-то… далековато от того, чем мы обычно занимаемся.
– Отчасти так и есть… вернее, так может показаться на первый взгляд. Понимаю, что определенные сомнения могут возникнуть. Вот почему я и решил поднять этот вопрос на встрече. Я бы счел ценными любые отклики, которые могут быть у кого-либо, прежде чем провести полновесную презентацию продукта.
– То есть это даже не весь материал? – уточнил Ричард.
– Да, кое-что еще припасено, – сказал я.
– Ну и ну. Интересно. Как ты только время нашел? Все остальные разгребали завалы в этом месяце – причем такие, что, не ровен час, всю контору засыплет.
– Проект сделан в свободное от работы время, если тебя это заботит, – парировал я.
– Моя единственная забота, – ответил Ричард, медленно оглядывая всех остальных членов руководства за столом, – я бы даже сказал – моя главная забота… так вот, главная моя забота заключается в том, что идея нового продукта, которую ты предлагаешь, не особо бьется с тем, чем мы здесь все занимаемся. Не пойми превратно, меня вполне устраивает смелость, новаторство и все такое, но это… черт возьми, что это такое вообще?
– А что там невыполнимого? – кинулся я на защиту детища. – У нас есть рабочие, есть ноу-хау и производственные линии. Осталось только запустить процесс!
– Ты прав, – признал Ричард. – Но что-то я сомневаюсь… У кого-нибудь еще есть какие-нибудь мысли по этому поводу?
– Это не наш масштаб, – сказал Перри.