Рамиров с облегчением вздохнул и проследовал на завтрак.
В небольшой столовой, располагавшейся на первом этаже пансиона, было малолюдно и приятно пахло. За одним концом шаткого обеденного стола, тянувшегося по всей длине комнаты, восседали, уплетая макароны с голубцами, двое скупщиков краденого, обитавших в тридцатом номере, а за другим концом стола имелась личность без определенных занятий Пол Макарчук. Судя по оттенку пустой тарелки, стоявшей перед Макарчуком, он только что расправился с изрядной порцией винегрета. В руках у Пола была газета на английском языке, которую он читал, беззвучно двигая сочными, красными от винегрета, губами.
Пока Рамиров заказывал у разносчика Эдди яичницу с беконом и кофе, Пол, видимо, успел осилить передовую статью и решил поделиться впечатлениями с Яном.
- Вот сволочи, а? - сказал он, просматривая страничку карикатур, где, как и в других печатных изданиях, вот уже несколько лет по инерции зубоскалили над пресловутой тупостью людей в погонах. - Читал?
- Нет, - признался Рамиров. - А в чем дело? Что там на этот раз стряслось?
- Пассажирский аэробус в Альпах эти сволочи грохнули, вот что! гневно воскликнул Пол и от волнения полез за сигаретами. - Двести с лишним душ погубили, в том числе - десять членов экипажа!
- Каких сволочей ты имеешь в виду? - спросил Рамиров. - Лично мне известны в этом качестве многие...
Пол поперхнулся табачным дымом.
- То есть: как - какие?!. "Бывшие" это все подстроили, наверняка - их рук дело! Сколько лет они воду мутят, жить народу спокойно не дают своими выходками, и куда только правительство смотрит?! Я бы давно их за одно место повесил!..
- Кого их - "бывших" или членов правительства? - невинным тоном уточнил Рамиров.
Но Пол только покосился гневно, схватил стакан с остатками чая и стал шумно полоскать ими рот.
- Знаешь, Пол, - сказал Рамиров, терзая вилкой бекон. - Ты, по-моему, никак не можешь бросить некоторые привычки, свойственные молодым...
- Что ты имеешь в виду?
- Наукой доказано, что лишь первую треть своей жизни человек учится верить печатному слову, - сказал Рамиров. - Вторую же треть люди, как правило, учатся не верить книгам и газетам.
- А потом? - с подозрением поинтересовался Пол.
- А в оставшуюся треть, - продолжал Ян, отодвигая пустую тарелку в сторону, - человек учит других людей либо верить, либо не верить тому, что пишут.
- Опять ты со своими шуточками, - проворчал Макарчук с отвращением. Нет, я серьезно... Вот ты, вроде бы умный человек, неглупый и даже образованный, ты - за кого? За милитаров, что ли?
- Да нет, - сказал Рамиров. - Я теперь, дружище Пол, ученый - это ты правильно сказал. И поэтому я теперь - сам за себя, а все остальные раскладки меня как-то не интересуют!
- Хорошо, - сказал упрямо Пол и потушил окурок прямо в грязной от винегрета тарелке. - Давай посмотрим объективно...
- Давай, - сказал Рамиров.
Отдельным людям чтение газет все же идет на пользу, подумал он. Вон, слово "объективно" выучил из какой-то передовицы.
- Вооруженных сил у нас нет, - начал Пол. - Так? Так. Деньги, которые раньше тратились на военные расходы, теперь куда идут? На благо общества. Больницы, школы, детские сады, что там еще?.. строительство жилья, да ты и сам не хуже меня знаешь. Так? Так. Молодежь спокойно получает образование, а не подвергается мордобою в казармах. Теперь зайдем с другой стороны... А с другой стороны - те, кого эти перемены больно стукнули по зубам. Не нравится им, что лишились они всех своих льгот и привилегий. И начинают они вести самый настоящий бандитизм. Против кого, спрашивается? Против своего же народа, против своего же государства! Это как понимать?
- Коряво, но в общем-то именно такая точка зрения имеет место быть сейчас, - сказал Рамиров. - Только не все так просто, как кажется. Вот, например, идешь ты по улице. И наступает тебе на ногу какой-нибудь гражданин. Но, вместо того, чтобы извиниться, бьет тебе по морде. Естественно, ты начнешь возмущаться, может быть, даже полицию вызовешь. А гражданин этот оказывается... ну, скажем, крупным ученым, и тебе в полиции говорят: вы, уважаемый, путались в ногах у самого Прогресса. Ты жаловаться во все инстанции. А тебя за это увольняют с работы, выгоняют из занимаемого жилья, лишают средств к существованию. Интересно, что ты будешь тогда делать? Смиришься ли ты с тем, как с тобой обошлись, и признаешь, что ты сам виноват, что ты - дерьмо и балласт, а не человек, или схватишься, образно говоря, за булыжник?
- Ну, это ты загнул, Ян! - прогудел Пол. - Это же из другой оперы, примерчик твой. Ты неправильно утрируешь, Ян. И вообще, что-то мне не нравится твоя позиция. Милитаров выгораживаешь...
- Да не выгораживаю я их, пойми ты, - сказал Рамиров. - Они, конечно, - убийцы и преступники. Во всяком случае, те, что по ночам палят в мирных людей. Но ведь и те, кто борется с ними, не лучше! Вспомни, какие у них методы? Облавы, когда хватают всех без разбора, как с документами, так и без них; тем, кто сопротивляется, - по морде, а если еще и с оружием - в таких стреляют без предупреждения, и не по ногам целятся, а в голову или в грудь!.. А как проходят допросы в кабинетах ЮНПИСа и службы безопасности об этом кто-нибудь когда-нибудь писал?! Впрочем, была как-то статейка, намеками, но ведь автора потом чуть ли не в разглашении государственных тайн обвинили!
- Это все словоблудие, - не слушая Рамирова, махнул рукой Пол. Лично я одно знаю и всегда помнить буду. Пять лет назад любой вшивый лейтенантишка получал такую же зарплату, как я, опытный слесарь, только я в отличие от него вкалывал за станком по восемь часов, а он в ротной канцелярии жопу отсиживал или шагистикой с солдатиками занимался! Это как, по-твоему, справедливо было?!. - А теперь тебе государство платит деньги, которые шли на содержание того же лейтенанта, в виде приличного пособия по безработице, так что вообще можно не работать, - с усмешкой сказал Рамиров. - И это ты называешь справедливостью?
- Ты напоминаешь мне одного мужика из нашей деревни, - сказал Макарчук. - Он все не мог понять, как это черная корова может давать белое молоко... Там, где всем все ясно, такие вот интеллигенты сраные, как ты, начинают наводить тень на плетень!