И я снова ощутила, как сердце кольнула длинная острая игла. Пашка… Неужели он мог… Нет-нет! Хватит! Я изо всех сил замотала головой. Не верю!
Затрезвонил телефон, я подбежала, подхватила трубку.
- Машуня, привет!
Пашка! Я на секунду прикрыла трубку ладонью и сделала глубокий вдох. Только после этого я могла говорить обычным приветливым тоном.
- Привет.
- Как дела, Маш?
- Нормально, а у тебя?
Муж ответил, что хорошо. Мы немного помолчали. Потом Пашка осторожно поинтересовался:
- У тебя точно все в порядке?
Интересно, почему он спрашивает? Надеялся, что меня уже нет на свете?
- Почему ты спрашиваешь?
- Ну, не знаю… У тебя голос какой-то неестественный.
Я засмеялась и сказала, чтобы он не выдумывал.
Пашка снова замолчал. Я решила, что теперь моя очередь проявить инициативу, и спросила:
- А почему ты не звонил целых два дня?
- Машунь, я сразу уехал на скважину, она в сорока километрах от города, там сотовой связи с Москвой нет.
- А обычная связь там есть?
- Прости, закрутился. Было много работы с документами. Вот только-только вернулся в город, устроился в гостиницу и сразу тебе позвонил. Пиши номер.
- Диктуй, - сказала я, вооружаясь ручкой. - Но ты все же сотовый не отключай, - попросила я. - Мало ли что.
- Нет, конечно, не отключу!
- Вот и хорошо. Ладно, Паш, я перезвоню.
- Маша, - окликнул меня муж, немного помолчал и пробормотал: - Нет, ничего.
- Пока, - сказала я и положила трубку.
Выходит, мужа два дня не было в зоне видимости! На скважину его носило! В сорока километрах от города! Очень удобное алиби!
Тут до меня дошло, о чем я думаю, и я снова испугалась. Похоже, у меня развивается мания подозрительности. И каждое слово, сказанное Пашкой, будет эту болезнь подпитывать.
- Возьми себя в руки! - приказала я вслух.
Пошла в ванную, хорошенько умылась. Сняла обручальное кольцо, положила его на край раковины. Размяла палец, который немного затек от толстенького золотого обруча, не рассчитала движения и смахнула его на пол. Оно подскочило на кафельной плитке с легким стуком и покатилось под ванну. Пришлось встать на колени, вытянуть руку и шарить по полу. Кольцо я нашла, но пальцы зацепили что-то длинное, похожее на ремешок. Я вытянула предмет наружу.
Часы. Надо же, я про них забыла! Тот самый «Ролекс», который покойный оставил на полочке в ванной. Что же это был за человек? Почему он оказался в моем доме? Почему он умер? Или, вернее, от чего умер? Как его зовут? Что нас может связывать?
Я постаралась отогнать наваждение. Еще немного, и я окончательно сойду с ума. Неожиданно я решилась на отчаянный шаг. Быстро оделась. Положила часы в сумочку и побежала в ювелирный магазин, расположенный неподалеку от нашего дома.
Пожилой армянин, хозяин магазина, встретил меня приветливо. Он хорошо знал мою маму: по-моему, она была его постоянной покупательницей.
- Здравствуй, барышня, - приветствовал он меня. - Давно тебя не видел!
- Здравствуйте, Феликс Ованесович! Как ваше здоровье?
- Слава богу, не жалуюсь. А ты как живешь? Как муж?
- Все хорошо, - ответила я лаконично.
- Я рад.
Ну вот, обмен необходимыми любезностями закончился, можно переходить к делу. Я достала из сумочки часы, протянула их ювелиру. Он принял «Ролекс», уважительно хмыкнул.
- Хорошие часы. Хочешь продать?
- Нет, - ответила я. - Феликс Ованесович, можно по часам установить личность хозяина?
Ювелир осторожно положил «Ролекс» на стойку витрины.
- По таким часам можно, - ответил он. - Такие часы большая редкость. Ведь они изготовлены на заказ, - пояснил ювелир. - Не на потоке.
- Но это же обычный «Ролекс»…
- «Ролекс» не бывает обычный, - строго поправил меня ювелир. - Часы этой марки не однотипные. Есть партии, предназначенные для состоятельных людей. От тысячи долларов и выше. А есть часы, сделанные по индивидуальному заказу. Такие намного дороже. Вот твой «Ролекс» потянет на десятки тысяч.
- Господи! А почему так дорого? - испугалась я.
Феликс Ованесович взял часы, поднес их к моим глазам.
- Смотри: корпус из белого золота. Стрелки украшены изумрудами… Маленькими, но все равно изумрудами. А в цифрах маленькие бриллиантики. Это только внешний декор. А что у них внутри - подумать страшно. Обычно швейцарцы используют в таких часах настоящие рубины. Этот камень практически не изнашивается. Ну и точность хода соответственно увеличивается. Думаю, начинка у этих часиков такая же дорогая, как внешность.
Феликс Ованесович полюбовался часами на расстоянии вытянутой руки.
- Красивая игрушка! Даже очень красивая. Мало кто может себе такую позволить. - Раскрыл мою сумочку, аккуратно положил в нее «Ролекс». - Всем не показывай, - предупредил он. - Не вводи людей в искушение.
- Не буду, - ответила я. И тут же спросила: - А как мне узнать, кто их хозяин?
- Очень просто, - ответил ювелир. - У этих часов должен быть индивидуальный номер. Достаточно обратиться на фирму с запросом, и узнаешь, кто их заказал.
- В Швейцарию? - протянула я разочарованным тоном.
- Ну да. Больше их пока нигде не делают. Но ты попробуй обратиться в представительство «Ролекса» в Москве. У них есть фирменный магазин, там тебе наверняка помогут.
- Правда? - обрадовалась я. - А адрес не подскажете?
- Подскажу, - добродушно ответил Феликс Ованесович. - Сейчас напишу, подожди немного.
Он удалился в служебное помещение и через пять минут вернулся с листком из отрывного блокнота.
- Спасибо вам. Вы мне очень помогли.
- Не за что, детка, - ответил Феликс Ованесович. - Кстати! Ты не хочешь продать тот бирюзовый браслет, о котором я тебе говорил? Дочка школу закончила, в институт поступила, хочу ей подарок сделать…
Я вздохнула. Серебряный мамин браслет, украшенный россыпью бирюзы, мне очень нравился, и продавать его было жалко. Но я не стала огорчать ювелира и вежливо ответила, что подумаю.
- Хорошо заплачу! - поторопился уточнить хозяин магазина.
Я кивнула и поспешила к выходу. Меня подгоняло нетерпеливое любопытство человека, увидевшего кусочек скрытой мозаики.
Фирменный магазин «Ролекс» располагался буквально в двадцати шагах от метро. Я прошлась вдоль зеркальной уличной витрины, осмотрела сияющие стенды и эффектные рекламные снимки. Красиво, ничего не скажешь!
В салоне магазина не было ничего демонстративного, ничего бьющего в глаза, ничего вызывающего. Строгий классический декор и сдержанная хорошим вкусом роскошь.
Молодой охранник в темной униформе бегло оглядел меня с головы до ног. Я торопливо стянула с плеч шаль, перекинула ее через руку. Так сказать, продемонстрировала, что я не вооружена и совсем не опасна.
Меня вежливо приветствовала симпатичная продавщица.
Я быстро повернулась к ней и увидела объектив камеры, нацеленный на входную дверь. Невольно поправила воротник рубашки, улыбнулась продавщице, всем своим видом выражавшей готовность прийти на помощь.
Я положила часы на стеклянную витрину. Продавщица осторожно взяла сияющий «Ролекс», осмотрела его и взглянула на меня уже с другой улыбкой - улыбкой узнавания. Так смотрят на старых добрых приятелей.
- А я думаю, почему ваше лицо мне знакомо!
- Знакомо? - глупо переспросила я.
- Ну да! - Продавщица похлопала длинными ресницами и объяснила: - На часы посмотрела и вспомнила. А почему вы их обратно принесли? Вашему другу не подошли? Он хочет их вернуть? Это проблематично. Часы изготовлены на заказ, поэтому…
- Подождите, подождите, - прервала я ее монолог. - Давайте по порядку. Вы меня знаете?