Я ждала сопроводительной лекции, но мужчина молчал. Под его пронизывающим взглядом я вдруг запаниковала.
- Что это за подушка? - спросила я наконец, не выдержав тяжелой паузы.
- Обыкновенная подушка. Ничего примечательного.
- А почему она лежит под стеклом?
- Под стеклом лежит не подушка, а то, что было на ней.
Я снова выдержала паузу. Ничего не понимаю. Шарада.
- И что на ней лежало?
Глаза мужчины сверкнули голодным блеском.
- Мой самый ценный экспонат.
- Где же он?
Хозяин дома резко повернулся ко мне. Его глаза вцепились в мое лицо, как зубы пираньи.
- А вот это, деточка, я хотел спросить у вас, - сказал он мягко.
Минуту я стояла молча, оглушенная, растерянная. Потом произнесла имя человека, которого узнала по дурацкому обращению «деточка»:
- Ираклий Андронович!
Мужчина слегка поклонился, не спуская с меня глаз.
- Конечно, это я. Простите, что не представился сразу. Мне казалось, вы и так догадались, куда вас привезли.
- Я об этом и думать забыла. Меня все это… - я обвела рукой комнату, - просто заворожило.
Мужчина опустил глаза в пол и ничего не ответил. Немного постоял, разглядывая сверкающий паркет, постучал палкой по мыскам мягких замшевых туфель. Я замерла, боясь привлечь к себе внимание. Наконец хозяин дома очнулся от своих мыслей и сделал молчаливый жест в сторону двери.
Мы прошли через длинную анфиладу комнат. По пути я оглядывалась на Ираклия Андроновича, но тот молчал и только ладонью указывал мне дорогу. В просторном холле хозяин дома опередил меня и галантно открыл передо мной высокие деревянные двери.
- Прошу!
Это было первое слово, которое он произнес за прошедшие десять минут. Мы вышли на длинную террасу, обставленную легкой плетеной мебелью.
- Присядем, - пригласил Ираклий Андронович.
Я выбрала плетеное кресло с большой мягкой подушкой, осторожно присела на краешек. Хозяин дома подошел к дивану, медленно согнул здоровую левую ногу, вытянул короткую правую и почти упал на сиденье. Отставил трость в сторону и улыбнулся:
- Простите за отсутствие эстетики. Сам понимаю, что выгляжу не лучшим образом, но что делать?…
- Не стоит извиняться.
- Вы очень любезны, - похвалил меня хозяин. - И хорошо воспитаны. Думаю, что и умом вас природа не обидела.
Я скромно промолчала. Спорить не стану, как говорится, со стороны виднее.
- Тогда не будем тянуть время? - предложил собеседник. - Может, вы сразу скажете мне, где она? Без всяких прелюдий и интермедий? А?
- Кто - она? - искренне удивилась я.
Ираклий Андронович взял со стола бутылку минералки, разлил воду по стаканам, подвинул вазу с фруктами.
Но мне было уже не до угощения. Ощущение опасности подступило к горлу, от страха у меня перехватило дыхание. Я сделала над собой усилие, чтобы не дрожал голос, и сказала:
- Ираклий Андронович, я ничего не понимаю. Объясните, чего вы от меня хотите?
- Правда не понимаете?
- Честное слово!
Хозяин дома вздохнул, запасаясь терпением. Взял свой стакан, благовоспитанно сделал бесшумный глоток.
- Я вижу, что без прелюдий нам все-таки не обойтись. Хорошо, начнем. Вы встречались с человеком, которому я доверил очень ценную вещь. Какую - вы и сами прекрасно знаете, и не надо так удивленно хлопать глазками. Не знаю, в каких отношениях вы находились с этим человеком, и знать не хочу. Но мне достоверно известно: эти отношения закончились трагически. Вы отравили его, а потом вместе со своей подругой вывезли за город труп и утопили его в пруду. Ну как? Достаточно прелюдий?
В горле снова образовался противный комок, мешающий дышать.
- Не подумайте, что я вас упрекаю или шантажирую, нет! - продолжал Ираклий Андронович, не дождавшись ответа. - Собственно говоря, вся эта история меня абсолютно не волнует. Меня интересует только моя собственность. И я прошу: верните ее. Поверьте, я не хочу причинять вам вреда. Не заставляйте меня становиться монстром.
Я взяла стакан с водой, сделала судорожный глоток. Минералка плеснула через край, облила подбородок. Я поставила стакан на стол и закашляла, прикрывая рукой рот. Ираклий Андронович молча протянул мне стопку бумажных салфеток. Я промокнула подбородок и глаза. Как ни странно, щеки тоже были мокрыми. Неужели от слез? Неужели я плачу?
- Успокойтесь, - мягко сказал хозяин дома. - Ничего плохого с вами не произойдет. Если, конечно, вы будете умницей и вернете то, что вам не принадлежит. Расскажите, куда вы ее девали? В вашей квартире ее нет, мы проверили.
- Значит, это ваши люди были вчера у меня в доме?
- Мои, - подтвердил Ираклий Андронович и тут же тревожно спросил: - Надеюсь, у вас ничего не пропало? Очень рад. Я своим людям строго-настрого запретил брать чужое, но кто их знает? Нынешнее поколение настолько измельчало, что доверять ему нельзя! Рад тому, что ваши ценности остались на месте, - повторил собеседник. - А теперь поговорим о моих. Когда прикажете получить?
Я прижала руки к груди и закричала:
- Да нет у меня ничего вашего! - Тут я вспомнила о дорогих часах, найденных в ванной комнате, и оборвала себя на полуслове: - Где моя сумка?
Ираклий Андронович достал из нижнего отделения плетеного столика замшевую сумочку, протянул мне.
Я схватила ее, как утопающий хватается за соломинку. Машинально отмечая, что все на месте: и браслет с бирюзой, и пустой кошелек, и дорогие мужские часы, попавшие ко мне в недобрый час, - вынула «Ролекс» из сумки, протянула Ираклию Андроновичу.
- Вы об этом? - с надеждой спросила я.
Тот поморщился, как морщится хорошо воспитанный человек от плоской остроты. Бросил на часы короткий взгляд, недовольно произнес:
- Вы шутите?
Я уронила часы на колени. Все. Это конец. Я пропала.
Именно эти последние слова я от волнения повторила вслух.
- Почему? - сердито спросил явно удивленный хозяин дома.
- Потому, что ничего другого я вам предложить не могу.
Ираклий Андронович нахмурился:
- Наверное, мы друг друга не поняли…
- Я вас прекрасно поняла! - перебила я. - Тот человек, которого сначала отравили, а потом я утопила, что-то у вас украл. Не знаю что… и не хочу знать. У меня этой вещи нет. Куда он ее девал - понятия не имею. И вообще я того человека видела только два раза в жизни. Причем второй раз - уже мертвым на полу своей собственной кухни. Вот так.
Я шмыгнула носом, спрятала часы в сумочку, уставилась в пол мрачным взглядом. Сейчас меня начнут пытать. Медленно и долго, чтобы я рассказала, где «она». А я не смогу ничего рассказать, потому что понятия не имею, о чем идет речь.
- Рассказывайте, - велел вдруг хозяин дома. - Рассказывайте все сначала, по порядку, очень подробно.
Значит, казнь откладывается? И я рассказала. Все.
Слушая себя со стороны, я снова и снова не верила, что все это произошло на самом деле. Если бы мне поведал эту историю другой человек, я бы посоветовала ему писать сказки. Или любовные романы, где все - сплошная выдумка. Но Ираклий Андронович слушал, не перебивая, словно мои россказни не казались ему такими уж глупыми.
Говорить было нелегко, но я старалась сдерживать свои эмоции и не скрывала никаких постыдных подробностей. Рассказала даже о том, как мы с Катериной утопили тело в пруду деревни Немчиновка. Впрочем, эта часть повествования слушателя как раз не поразила. У меня сложилось впечатление, что люди Ираклия Андроновича присутствовали при этой «церемонии» и довели до сведения шефа все детали.
После этого я поведала о небольшом расследовании, проведенном в представительстве фирмы «Ролекс». Упомянула о видеопленке с изображением моего двойника. В общем, не утаила ничего. И даже выдохлась в конце, таким долгим и непростым было это повествование.
Ираклий Андронович молчал, разглядывая кольцо на своей руке. Молчала и я, не зная, что еще добавить.